TARDIS Writing Room
Фандом: Лабиринты Ехо & Doctor Who
Название: Время Ехо
Автор: Sexy Thing
Бета: Чандра
Размер: макси, 21 087 слов
Пейринг/Персонажи: сэр Макс, сэр Джуффин Халли, сэр Мелифаро, сэр Шурф Лонли-Локли,
Категория: джен
Жанр: приключения, юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: "В этот день я проснулся раньше обычного на целых два часа. Меня тревожило очень странное чувство. Я не знал, что это было за чувство, но точно знал, почему оно меня тревожило: обычно, если оно появлялось, спокойным скучным ночным отсидкам в кабинете с ногами на столе шефа наступал конец".
Примечание: 1) кроссовер вселенной книг Макса Фрая «Лабиринты Ехо» и сериала «Доктор Кто»;
2) таймлайн для Доктора и Эми – после эпизода «Винсент и Доктор», для персонажей «Лабиринтов Ехо» - после событий книги «Чужак»;
3) автор вошел в Мир неожиданно для себя и пробыл там недолго, так что незначительные отступления от канона возможны в силу недостатка знаний. Я не виновата и ни за что не отвечаю;
4) моя вечная признательность Savaras за то, что она заставила меня познакомиться с Ехо, влюбиться и остаться там навсегда;
и не менее вечная и горячая благодарность волшебной Чандра, без которой этот текст не был бы таким, как сейчас.
День 101 дня 116 года начался так же, как и большинство стандартных дней до него, за исключением редких случаев, как правило, связанных с каким-нибудь необычным заданием или случаем, который мне довелось расследовать, являясь Ночным Лицом Почтеннейшего Начальника Малого Тайного Сыскного Войска Джуффина Халли. Впрочем, может быть, и не совсем. В этот день я проснулся раньше обычного на целых два часа – солнце едва перевалило за точку зенита. Разлепив глаза и, на удивление, не чувствуя никакой усталости, хотя лег я вчера – а точнее, сегодня, уже после рассвета, – я огляделся в поисках того, что могло прервать мой крепкий, а главное, – очень приятный сон.
Однако виновник обнаруживаться не желал. Плотные шторы были надежно задернуты, коты-переростки Элла и Армстронг, давно привыкшие к распорядку дня, тихо посапывали, обложив мои бока с обеих сторон. Однако я почему-то совершенно точно знал, что проснулся не по своей воле. Подумав еще с пару минут и на всякий случай потыкав воображаемой палочкой свою мощную, но непредсказуемую интуицию, я понял, что меня тревожило очень странное чувство. Странное – не значит необъяснимое. Точнее, я не знал, что это было за чувство, но точно знал, почему оно меня тревожило: обычно, если оно появлялось, спокойным скучным ночным отсидкам в кабинете с ногами на столе шефа – и по совместительству моем – наступал конец.
Помедлив еще с дюжину минут – а вдруг интуиция просыпается чуть медленнее меня и сейчас разразится чем-нибудь удивительным и интересным, – но так ничего и не сообразив, я наконец решил отложить утреннюю загадку на потом и встать. Стоило мне пошевелиться, как кошки, словно все это время и не спали вовсе, подорвались и с голодным мяуканьем унеслись к своим мискам. Я проследил взглядом за их пушистыми хвостами, исчезающими за дверью, и, вздохнув, поплелся следом.
Завершив утренний моцион, я встал у зеркала, разглядывая свою заспанную мятую физиономию и решая, пойти завтракать или заказать еду домой. Как ни странно, лень проиграла практичности, и я пошел одеваться. Сей процесс тоже занял некоторое время, потому что я потратил еще минут пятнадцать, лениво решая, пойти ли сразу после завтрака на работу – распугивать посетителей и озадачивать коллег своим ранним приходом, – или нет, благо до начала службы оставалось еще много времени. Решив в пользу первого, я все же нацепил черную в красивых золотых кругах мантию Смерти, к которой привык неожиданно для самого себя, как к собственной коже, и двинулся прочь, бросив котам пару прощальных слов. Хотя не то, чтобы это требовалось: удовлетворившись завтраком, эти неблагодарные толстые зверюги уже завалились обратно на кровать и, кажется, мирно и на этот раз совершенно искренне сопели.
День в Ехо стоял дивный: солнце слабо, но приятно припекало, расцвечивая и без того яркие мозаичные дороги сотнями красок. Мой черный наряд разительно выделялся во всем этом великолепии. Где-то на середине улицы я остановился и огляделся, решая, где же сегодня насладиться горячей камрой. Мне вспомнилась относительно недавняя моя жизнь в другом доме, в другом районе города, неподалеку от трактира «Сытый скелет» – одного из многих «скелетообразных» трактиров, раскинувшихся по всему городу. Еда там была приличная, камра – конечно, похуже, чем в любимом заведении шефа, «Обжоре Бунбе», но лучше, чем там, камры в городе Ехо все равно не существовало. Подумав, я решил для разнообразия посетить один из «Скелетов», и мне даже было все равно, какой именно.
Сегодня был день внезапных взбалмошных решений – кстати, еще один намек от Вселенной, что в ближайшее время должно было произойти что-нибудь необычное.
Прогулявшись по улицам, я наконец наткнулся на один из «Скелетов» – на «Пляшущего». Зайдя внутрь, по привычке тут же стал выискивать взглядом заветную нишу, секрет которой в свое время мне открыл сэр Кофа Йох: в каждом трактире незабвенного Гоппы Талабуна в специальной нише сидел настоящий скелет ее бывшего владельца и по совместительству трагически погибшего от обжорства родственника нынешнего хозяина. В «Пляшущий скелет» я до сих пор не попадал, так что местную достопримечательность не видел. И, в самом деле, в дальнем конце большого зала, утыканного уютными столиками, в нише стоял скелет. Стоял он как-то сам по себе, без поддерживающих его веревок или подпорок, причем умудрившись изогнуть конечности в некоем подобии веселого танца навроде гопака. Привыкшего ко всяким чудесам меня этот факт скорее позабавил, чем удивил.
Я уселся за стол, заказал подошедшему хозяину, подобострастно взиравшему на мантию Смерти, кувшин камры и плотный завтрак, и стал размышлять о своем утреннем пробуждении. Конечно, шестое чувство и надежная интуиция еще ни разу меня не подводили. Я их – да, бывало, но никак не наоборот. Сэр Джуффин Халли, мой дорогой начальник, наставник и учитель, был более чувствителен, чем я, ко всяким проявлениям недозволенной магии – которые, к счастью и покою Джуффина, стали проявляться немного реже с тех пор, как было выпущено послабление для поваров с разрешением использовать магию до двадцатой ступени. И уж тем более он лучше меня умел прислушиваться к своим – и даже к моим! – ощущениям и легче их интерпретировать. Однако что-то мне подсказывало, что даже такой старый мудрец, как Почтенный Начальник Малого Тайного Сыскного Войска, расскажи я ему о своих переживаниях, не сумеет разобраться, к чему все это было. Я ничуть не сомневался в его способностях, но ощущения есть ощущения.
К тому времени, когда на тарелке не осталось еды, а камра – довольно приличная, надо сказать, – закончилась, я додумался только до одного: это определенно имело значение, но какое, я не знал, дырку над ним в небе!
Вышел из таверны я неторопливо и в том же темпе пешком двинулся в Дом у Моста, без каких бы то ни было усилий раздвигая перед собой поток прохожих звоном колокольчиков на сапогах и одним своим видом. Репутация моя в Ехо была крепка как никогда. Торопиться было некуда. Я и так собирался явиться на службу на пару часов раньше положенного. Но мне не терпелось снова оказаться в своем кабинете. Во-первых, свою работу я любил. Во-вторых, меня распирало от ощущения, что сегодняшняя ночь не будет привычно унылой.
В Общем Зале я застал сэра Шурфа Лонли-Локли, Мастера Пресекающего Ненужные Жизни, склонившегося над своим рабочим дневником. Когда я вошел, он поднял голову и, едва заметно заинтересованно вздернув бровь, приветливо кивнул. Я ответил тем же, про себя от души радуясь тому, как после приключений в Кеттари потеплел он сам и наши отношения в частности. Когда я вошел в кабинет, Джуффина на месте не было, зато наш мудрый общительный буривух Куруш сидел на своем месте и поглядывал на меня любопытным взглядом.
– Здравствуй, Макс, – протянул он.
– Здравствуй, мой хороший, – улыбнулся я. – Как наши дела?
– Все тихо. – Мне показалось, что Куруш вздохнул словно бы разочарованно. Странная, совершенно непохожая на своих соплеменников птица любила увлекательные приключения не меньше меня. – Есть орехи?
Я усмехнулся и, недолго думая, полез шарить по ящикам стола шефа. Сгреб в ладонь горсть орехов и стал скармливать довольному Курушу.
– Не успел прийти, и тут же принялся подкупать птицу, взяточник, – раздался у меня за спиной улыбающийся голос. Я обернулся. Начальник стоял в дверях, сверля меня внимательным взглядом под хитрую ухмылочку. – Ты чего так рано, сэр Макс?
Я пожал плечами, продолжая скармливать орехи буривуху.
– Соскучился, – сказал я, заискивающе хлопнув ресницами и изобразив кокетливое выражение лица. С недавних пор я старался почаще напоминать, как пару дюжин дней назад Джуффин превратил меня в женщину. Ради дела, конечно, но факт-то остается фактом.
Шеф рассмеялся.
– Ладно, леди Мерилин, располагайся, раз пришел, я все равно собирался уходить. Последи за порядком, развлеки коллектив. Вон, наше дорогое Дневное Лицо что-то не по характеру мрачное ходит сегодня. – Он махнул рукой себе за спину, очевидно, указывая на кабинет Мелифаро с наглухо закрытой дверью. Я кивнул, почти не слыша его слов и раздумывая, стоит ли рассказать Джуффину про свое пробуждение, пока он не смылся, или повременить.
Джуффин, как всегда, заметил, что меня что-то гнетет.
– Что это с тобой такое?
Внутренняя борьба разрешилась в пользу гордости. Я покачал головой.
– Да так, ерунда. Не берите в голову, Джуффин. – Я подумал и добавил, чтобы дать ему понять, что разговор, однако, мне понадобится: – Есть какое-то ощущение, но я хочу сначала сам разобраться.
Джуффин помолчал несколько секунд, вглядываясь в меня своим пронзительным взглядом, а затем усмехнулся.
– Ну, как хочешь, парень. Если разберешься или, наоборот, застрянешь, шли зов, подумаем вместе.
Я снова кивнул, и, очевидно, удовлетворенный этим, Джуффин исчез. Мы с Курушем остались в кабинете одни. Я уселся за стол, привычно закинул ноги на столешницу и приготовился к старому доброму ничегонеделанью. Буривух, довольно нахохлившись, молча клевал носом. Я даже почти расслабился. Да ну их к Темным Магистрам, эти ощущения. Чего человеку спросонья не примерещится.
Даже в моей голове это прозвучало неубедительно.
Идиллия существовала недолго: минут через двадцать дверь кабинета распахнулась, и в нее заглянула голова в цветастом тюрбане.
– Макс? – Мелифаро выглядел так, будто ожидал застать меня в моем же собственном кабинете в последнюю очередь. Впрочем, вполне оправданно, так как до начала моей службы оставался еще минимум час. – Ты чего тут делаешь? А Джуффин где?
– Сбежал Джуффин, – бросил я, не очень старательно изображая недовольство: в последнее время Мелифаро стал реагировать на мои шутки так, будто не мог понять, всерьез я говорю или нет. – Бросил нас тут совсем одних-одинешенек. Не иначе как жареным запахло.
Увидев его недоуменную рожу, я понял, что уничтожил собственную шутку очередным непонятным фразеологизмом из своего Мира. Я устало махнул рукой.
– Нету Джуффина, короче.
Мелифаро вздохнул и все-таки решил войти.
– Ну и хорошо. – Он плюхнулся в кресло напротив меня. В одном Джуффин был определенно прав: вид у нашего вечно болтливого шутника Мелифаро был как у побитой собаки. – Угостишь камрой?
Не сказав ни слова, я поднялся и принялся возиться с миниатюрной плиткой, спрятанной в столе начальника. Камра у меня выходила с каждым разом все лучше и, хотя ей было далеко до той, что готовили в «Обжоре Бунбе», я начинал испытывать от продукта собственного приготовления искреннее удовольствие и даже некоторый намек на гордость. Когда я поставил перед Мелифаро кружку, он, не дожидаясь приглашения, тут же опрокинул ее в себя, словно стопку водки. Крякнуть только не хватало для пущего эффекта.
– Ты чего это, Девятый Том? – удивленно вопросил я, усаживаясь назад. Его вид начинал меня всерьез беспокоить.
Мелифаро со стуком поставил кружку на стол. Я на всякий случай подлил еще, но на этот раз он, похоже, никуда не торопился.
– Не знаю, – наконец пожал он плечами.
Я приподнял бровь.
– Ты меня не пугай, – попросил я. – Тебя словно… слушай, не встала ли часом на твой след наша незабвенная Меламори? Для профилактики.
Уж мне ли не знать, что такое вполне возможно. Как-то раз наша Мастер Преследования Затаившихся и Бегущих встала и на мой след – для профилактики. Ни к чему хорошему это не привело, хотя, казалось, мы оба хоть немного, но пережили последствия.
Мелифаро отмахнулся от меня так, словно ладонью отгонял бесов.
– Дырку над тобой в небесах, Макс, ты что несешь? – честно возмутился он, а затем опять умолк.
Я решил на него не давить. Когда человек в таком состоянии глушит камру залпом, словно это «Джубатыкская пьянь», и приходит к Джуффину с таким белым лицом, это значит, у него что-то случилось, и он хочет об этом рассказать. Только ему нужно немного храбрости и пара хорошо подобранных слов. Камра храбрости вряд ли добавляла, но я надеялся, что она совместно с моим сочувственным молчанием возымеет хотя бы слабый эффект.
– Если ты хотел поговорить с Джуффином, – через пару минут тактично начал я, больше чтобы развеять повисшую тишину, которая начинала постепенно давить на нервы, – просто пошли ему зов.
Мелифаро отчаянно покачал головой.
– Нет, нет, не надо. Вообще… вообще, это больше по твоей части. Ты же у нас вроде мастер по части кошмаров.
Я все-таки слегка удивился. Да, мастер. Как же. Один-два раза с сумасшедшим кровожадным призраком во сне встречался – и уже мастер. Но я промолчал, давая Дневному Бледному Лицу собраться с мужеством. Наконец, он отставил кружку с недопитой камрой, и пристально посмотрел на меня.
– Слушай, Ночной Кошмар, ты же во снах всякую дрянь видел, которая живой оказывалась. Ну, там, призраков всяких, Магистров неупокоенных, вурдалаков им в рот. Вот ты можешь эту гадость от обычных кошмаров отличить?
Я несколько раз моргнул, глядя на него и пытаясь вспомнить те несколько жутких снов, которые я наблюдал сразу же после переезда в свой первый дом. Единственное, что реально отличалось тогда от обычных снов – они были реальными. В смысле совершенно натуральными, словно я и правда лежал на собственном столе и таращился в окно на приближающееся привидение почившего соседа.
В конце концов, я пожал плечами. Да что я понимал в своих силах-то?
– Я просто чувствовал. Просто знал, что это по-настоящему, и ничего хорошего, если я этот сон решу досмотреть, не будет. А что ты видел?
– Да Магистры его знают, что я видел, – буркнул Мелифаро.
Он снова умолк. Я решил, что в этот раз позволять ему уходить в себя нельзя. К тому же, мне становилось любопытно: это что же, уже у Мелифаро появилось кровожадное привидение по соседству?
– Давай, колись.
Он даже на секунду забыл про свою меланхолию.
– Чего-чего?
Я мотнул головой, проклиная свои дурацкие привычки.
– Рассказывай давай. Ты пришел поговорить – так давай поговорим.
– Ладно. Мучитель ты, Ночной Кошмар.
И он рассказал мне свой, надо сказать, действительно прилично действующий на нервы сон.
Несчастный безымянный по грешной инициативе своего знаменитого отца сэр Мелифаро мирно спал в собственной кровати в собственном доме, видя уже не первый чудесный сон. Ему снился чудесный пустой пляж на берегу кристально чистого водоема и две рыжеволосые леди, чьими улыбками можно было бы освещать Ехо по ночам. Как внезапно мир и покой этого в высшей степени райского уголка был нарушен чудовищным звуком, резким, скрежещущим, разрывающим барабанные перепонки. Испуганные леди подорвались и убежали, и Мелифаро подскочил на своей кровати в полной темноте. Всего мгновение он думал, что проснулся, однако быстро убедился, что это не так, поскольку звук продолжался, и даже казался громче. Он подскочил к окну, пристально вглядываясь в ночную улицу, освещенную оранжевыми светильниками, но так ничего и не увидел, хотя был уверен, что звук исходил именно оттуда, прямо от подножия крыльца его дома.
В конце концов, скрежет с глухим стуком затих, и Ехо во сне Мелифаро снова погрузился в мирную сонливую тишину. Он уже думал вернуться в постель и попытаться снова перескочить в сон с пляжем и дамами, как вдруг ощутил странный, неприятный холод. Повинуясь наитию, он обернулся. В дверях спальни висело большое черное облако. Нет, самое натуральное черное облако, густое, жуткое, клубящееся. Оно не двигалось и не рассасывалось, как положено приличному облаку или туману. Оно просто висело там. Несколько мгновений Мелифаро вглядывался в него. А затем произошло нечто еще более подозрительное: у облака появились глаза. Они просто выросли – или открылись, Магистры его знают, где они скрывались, – в верхней части, две вытянутых сверкающих, красных, как рубины, щели. Он и понял-то, что это глаза, только потому, что показалось, будто эти самые щели сверлят его взглядом.
А еще через мгновение облако начало двигаться. Оно опустилось пониже, и на ковер из общей массы вытянулось множество точно таких же черных дымчатых щупалец. Расползаясь в стороны, они медленно потянули своего владельца глубже в комнату. Сон начинал обретать очертания кошмара, и словно в подтверждение этому Мелифаро почувствовал, что окаменел. Он буквально прирос к полу, не в силах сдвинуться даже на сантиметр. Ну какой служащий Малого Тайного Сыскного Войска, тем более Дневное Лицо Почтеннейшего Начальника, так позорно застынет перед лицом опасности? Только во сне такое и было возможно.
Щупальца существа дрогнули, оно вдруг взмыло в воздух и с бешеным криком голодного хищника ринулось на ошалевшего Мелифаро. Тот наконец очнулся и в последний момент дернулся в сторону. Черное облако промахнулось и с размаху врезалось в окно, но не разбило его, а, словно дым, просочилось в щели. Мелифаро повезло чуть меньше: поскользнувшись на дрожащих от напряжения ногах, он рухнул на пол и ударился головой об угол столика.
Проснулся Мелифаро уже утром, в своей постели, совершенно здоровый, целый, но изрядно испуганный. Сон, как живой, стоял перед глазами. Мелифаро, конечно, был не из тех, кого пугали ночные кошмары – кроме одного, единственного и неповторимого Ночного Кошмара, – да и вообще его мало что пугало. Однако весь день, до самого вечера, его терзало дурное предчувствие, и в конце концов он дотерзался до похода к Джуффину если не за ответами, то хотя бы за успокоительным, даже если ради него придется использовать запрещенную магию.
Когда Мелифаро сдавленно умолк, недовольно потупившись и явно чувствуя себя глупо из-за дурацких страхов, я долгое время молчал. Он казался действительно испуганным и смятенным, и, честно говоря, мне было его ужасно жаль. Во-первых, такие кошмары и врагу не пожелаешь, даже если они и есть всего лишь кошмары. А во-вторых…
Во-вторых, мне было очень трудно сказать намучившемуся за день другу, что его мучения, возможно, и не были напрасны. Так мне подсказывала моя знаменитая интуиция, а я привык ей доверять.
– Так, – сказал я, больше чтобы просто что-нибудь сказать, потому что дальнейшие действия придумывал на ходу. Мелифаро с тревогой, словно арестант в зале суда, ждал моего приговора, уткнувшись носом в чашку с уже остывшей камрой.
Я попробовал представить себе, что это обычное дело и принес его не мой коллега и друг, а какой-нибудь чужой человек с улицы. Первым делом нужно было осмотреться и решить, стоит ли дело вообще того, чтобы его расследовать. То есть, убедиться в том, действительно ли это был сон, или моя звонящая во все колокола интуиция снова подкидывала мне работу.
– Так, – определившись, наконец повторил я. – Давай, собирайся, поедем к тебе. Так сказать, осмотрим место событий.
Мелифаро поднял на меня тяжелый взгляд.
– Ты что, Макс? Обижаешь! Думаешь, я там все с утра не осмотрел? Осмотрел, обползал, обшарил. Все на своих местах, даже смотри, вот! – он повернулся ко мне боком, сдвинув тюрбан и указывая пальцем на свой висок. – Даше шишки нет, а я во сне сильно приложился. И датчик молчит – никакой незаконной магии, даже выше второй ступени – ничего!
– Все равно поехали. Знаешь, как говорят на моей незабвенной родине? «Одна голова – хорошо, а две – лучше». Поехали.
Я поднялся.
– Последишь тут за порядком, Куруш? – чуть виновато спросил я и добавил, чтобы надавить на жалость, если буривух был вообще способен на такое чувство: – Сам знаешь, дружба – святое дело.
– Дружба – святое дело, – повторил Куруш, насупившись. А потом совсем нахохлился, распушился и пробормотал не терпящим возражений тоном: – Пирожных принесите.
Пообещав птице полдюжины пирожных, я, подталкивая Мелифаро, двинулся к выходу из Управления.
Часа три спустя мы вышли из огромного – по крайней мере, по моим меркам, – дома Мелифаро не солоно хлебавши. Честно говоря, предлагая осмотреть «место происшествия», я ничуть не желал оскорбить его и искренне верил, что Мелифаро, как сотрудник Войска и профессиональный, хоть и болтливый человек, произвел все необходимые проверки еще до того, как выпил утреннюю камру. По большей части я просто надеялся, что войду в его спальню, и меня снова посетит знакомое шестое чувство: я не буду знать, откуда оно взялось, но буду точно уверен, что оно совершенно верное.
Однако что-то с моим шестым чувством сегодня случилось не то. Единственное, что я понял: того, что напугало наше доброе Первое Лицо до потери самого дорогого в его жизни – чувства юмора, – в комнате не было. А «уже» или «никогда» – неизвестно.
Раздосадованные неудачей, мы брели по улицам Ехо. Все, что можно было обсудить, мы обсудили дома у Мелифаро, поэтому мы просто зашли поужинать, купили пирожных для коррумпированного буривуха и в чуть приподнятом, но все же по-прежнему нестройном настроении побрели к Дому у Моста.
Когда мы наконец добрались до места службы, уже совсем стемнело, и улицы Ехо залил оранжевый свет светильников. Наша половина дома была пуста. Мелифаро решил остаться на работе – по иррациональным или реальным, неважно, зато по вполне понятным причинам идти домой ему не хотелось. Я снова предложил ему свою постель и компанию двух здоровых жирных котов, которые могли послужить заслоном от любых кошмаров, благо всем троим предстояло сегодня ночью скучать без меня. Он невнятно отшутился, поблагодарил меня и удалился к себе в кабинет – меня терзало смутное ощущение, что он собирался до ночи мерить шагами комнату, а затем уснуть где-нибудь на креслах или вообще на стуле.
Однако сам я не успел даже повернуться, чтобы двинуться к себе. Дверь в коридор приемной громко хлопнула, и в Зал вошел человек. При первом же взгляде на него можно было понять, что вместе с ним в и без того не особо тихую жизнь сегодняшнего вечернего Малого Тайного Сыскного Войска вошли серьезные проблемы. Он был одет совершенно несвойственно для Ехо: темные расширявшиеся к бедрам штаны, заправленная в них белая рубаха, куртка из даже на вид дорогой, хорошо отделанной, но грубой кожи. Я почувствовал укол тревоги: на куртке у него была молния – предмет, не существующий не только в Ехо, но и во всем Соединенном Королевстве, равно как и вообще в Мире Стрежня. Или я начинал сходить с ума, или мои земляки потянулись сюда косяками.
Мужчина этот был очень молод: на вид ему было не больше восемнадцати лет по меркам моей родины, впрочем, утверждать это в Ехо значило проявить неслыханную тупость. Он был осунувшимся, бледным, как полотно. На руках, почти по локоть открытых засученными рукавами крутки, красовались легкие красноватые следы вроде ожогов. Он страшно шатался, с трудом находя опору под ногами, но не был пьян – скорее, абсолютно без сил.
Он открыл рот, но из горла его донесся только глухой хрип.
– По… Помогите… – наконец выдавил он, и вдруг споткнулся и всей тяжестью своего тела рухнул на пол, распластавшись на животе.
Меня словно ударило током. Вырвавшись из ступора, я уронил коробку со взяткой для буривуха и бросился к лежавшему ничком парню. Но не успел я сделать и пары шагов, как произошло еще нечто зловещее и, признаться, пугающее.
Над телом парня быстро поднималось маленькое черное облачко. Сочившийся из-под груди дым, словно смог пожара, собирался под потолком, пока не сплелся в крупное облако черного тумана. Я остолбенело смотрел на него. В верхней части показались две узкие алые щели. Тварь зыркнула на меня холодящим кровь взглядом и, резко нырнув вниз, хлынула под дверь. Я снялся с места и подбежал к лежавшему на земле человеку, уже каким-то даже не шестым, а седьмым или десятым чувством зная, что он мертв.
Из своего кабинета показался ошарашенный грохотом Мелифаро. Приготовленная сдавленная шутка – тень временно утерянной привычки, – застыла у него на языке, когда он увидел сэра Макса, Смерть на Королевской службе, над свеженьким трупом парня в одежде другого Мира. Думаю, если бы челюсть Мелифаро не крепилась так надежно к его черепу набором жил, мышц и кожи, она упала бы на пол.
Утекающий под дверь хвостик черного дыма он так и не заметил.
А я ведь почти поверил в сон Мелифаро. Почти.
Через двадцать минут прискакали все поднятые по тревоге служащие Тайного Сыска, и первым из них примчался Джуффин – он что, ночевал где-то поблизости? Потому что я никогда в своей грешной жизни не поверю, что он гнал амобилер со скоростью, доходящей до моих безумных сорока километров в час. Или сэр Джуффин Халли умел телепортироваться, но не торопился делиться со мной этим великим знанием?
Увидев труп на полу посреди Общего Зала, наш начальник неожиданно расхохотался, заставив подпрыгнуть нервного забившегося в угол Мелифаро. После того, как я без особой радости сообщил ему, что сон его сном не был вовсе, бедный мой друг окончательно загрустил.
– Убийство с доставкой на дом! – провозгласил Джуффин, отсмеявшись. – Вам настолько лень выходить из дома? Ну, и кто у нас свидетель?
Я вздохнул.
– У вас целых два свидетеля, Джуффин, – сказал я, кивнув на Дневное Лицо и себя.
Повинуясь быстрому жесту Джуффина, мы с Мелифаро вошли в кабинет. Начальник закрыл за нами дверь и уселся за свой стол, который по всем законам ночи должен был принадлежать мне. Делать было нечего, я плюхнулся в кресло и вдруг почувствовал себя очень усталым. На беднягу Мелифаро смотреть было вообще жалко, и я не мог себе представить, чтобы ему пришлось еще раз повторять свой рассказ, тем более сейчас, когда он знал, что все произошедшее ни сном, ни больной фантазией не было.
– Ну что, мастер дурных предчувствий, дырку над тобой в небе, притянул ты нам несчастье? – буркнул Джуффин в мою сторону, очевидно, припомнив недавний разговор. – Рассказывайте.
Я бросил еще один взгляд на Мелифаро, а затем – на Куруша, старательно доедавшего последнее заслуженное пирожное.
– Признаться, у меня нет сил, – вздохнул я, так и не дав вставить слова Мелифаро, открывшему было рот с лицом узника, ведомого на плаху. – Куруш, ты был здесь. Расскажешь Джуффину, о чем мы с Мелифаро говорили здесь этим вечером?
Очевидно, взятка моя пришлась как нельзя кстати, потому что довольный донельзя буривух даже задумываться не стал – просто сходу, лаконично, но дельно пересказал начальнику всю историю. За это время Мелифаро, кажется, наконец справился с первоначальным шоком и уже немного повеселел – даже самая неприятная правда иногда лучше неизвестности!
Когда Куруш закончил и деловито умолк, я, не дожидаясь приглашения, описал Джуффину приход неизвестного парня, старательно опуская свои подозрения о его принадлежности к другому Миру, но всячески давая Джуффину это понять. Мог бы, наверное, и не стараться, язык не ломать – наш Почтеннейший Начальник точно свою должность не за красивые глаза получил и дураком не был.
– Так, понятно, – Джуффин задумчиво почесал подбородок. – Тварь из дыма, говоришь.
– Что это такое, Джуффин? Никогда ничего жутче не видел.
К моему невиданному разочарованию, он пожал плечами.
– Представь себе, я тоже. Ты пока рассказывал, я через тебя на эту гадость взглянул, и ручаюсь, что, если в Мире и может существовать нечто подобное, никто с ним еще не сталкивался.
– А отчего умер этот бедолага? – спросил Мелифаро. – Вурдалаков в глотку этой гадкой твари, парню от силы лет пятьдесят.
Пятьдесять. Мальчишка, внешне годившийся мне в сыновья, оказывается, мог бы меня сыном назвать. И все же, по меркам Мира, это было слишком мало.
Джуффин барабанил пальцами по столу.
– Выясним, – коротко отрезал он, наверняка стараясь скрыть тот факт, что и этого он, хоть убей, не знает. Дело это начинало дурно попахивать, как сказали бы на моей утерянной родине, да и на фиктивной родине, наверное, тоже.
Из-за двери вдруг послышались шумные шаги, голоса. Они стремительно приближались. Дверь распахнулась, и в комнату влетел очередной незнакомец, по пятам преследуемый срочно вызванным по беспрецедентному поводу младшим служащим. Тот беспокойно посмотрел на Джуффина.
– Сэр Джуффин, простите, я пытался его задержать, но…
Незнакомец – между прочим, тоже тот еще фрукт, ничуть не хуже мертвеца, лежавшего сейчас в нашем Общем зале, – прервал его, порывисто взмахнув руками. Одет он был еще ужаснее. Пожалуй, самые ярые модники Ехо, даже привыкшие к странному виду туристов, хлопнулись бы в обморок при виде этого недоразумения. Длинный, угловатый и слишком уж активный для мужика с конечностями, которые летали в разные стороны, словно существуя отдельно от своего тела, он был одет в черные брюки, к вящему ужасу подогнутые у щиколоток, полосатую рубашку и зеленый пиджак. Самое жуткое, что на шее у него красовался галстук-бабочка. Ходячая карусель просто, только его и не хватало, дырку над ним в небе.
– Я прошу прощения за вторжение, но у меня срочное дело, и мне нужна… – протараторило это безумное существо, и вдруг запнулось, округлив на моего шефа зеленые глаза. – Стоп. Джуффин? Джуффин Халли?!
Он так порывисто всплеснул руками от восторга, что едва не снес тюрбан с головы совершенно ошалевшего Мелифаро. Впрочем, уже и я был готов с абсолютно чистым сердцем признаться, что этот день только становился безумнее, час от часу.
Джуффин несколько секунд пристально смотрел в лицо незнакомца, так и застывшего посреди комнаты с расставленными в стороны руками, словно ждал объятий. Я не был уверен, что мне не показалось, но всего на мгновение в глазах моего начальника мелькнуло глубокое изумление. Может быть, этот сумасшедший день просто окончательно свихнул мне мозги, кто знает.
Джуффин поднялся и коротким кивком дал разрешение уйти все еще беспокойно топтавшемуся за плечами незнакомца служащему. Тот поспешно ретировался, так же поспешно прикрыв за собой дверь. Я даже подумал, что он, скорее всего, забьется куда-нибудь в самый дальний и желательно самый темный угол и будет ждать справедливой кары начальника.
Джуффина все же боялись больше чем меня, даром что я носил мантию Смерти.
А потом произошло нечто такое, что я ненароком подумал, не сошел ли в самом деле с ума. Конечно, за почти год, проведенный в Ехо, после всего, что мне довелось тут пережить, я мог и перестать удивляться. Но время от времени это привычное, почти родное чувство возвращалось ко мне под действием тех или иных из ряда вон выходящих обстоятельств. Как правило, виновником был я сам – ну просто потому, что, казалось, о моих удивительных способностях ведали все вокруг, кроме меня самого. Иногда – мои коллеги из Малого Тайного Сыскного Войска. Но «я» все же преобладало.
Короче, Джуффин и неизвестный мужик в изумительном для Ехо костюме вдруг обнялись – и не просто обнялись, а громко хохоча и хлопая друг друга по спине, как старые, давно не видевшиеся приятели. Шеф, конечно, старался не так сильно, но этого вполне хватило, чтобы у меня отвисла челюсть, а несчастный Мелифаро так и вовсе выглядел, словно готов был вот-вот с размаху опуститься мягким местом прямо на пол. Пикантности ситуации придавало то, что подобное пылкое проявление дружбы было свойственно моей незабвенной родине, но никак не Ехо. И если незнакомец явно выглядел как нездешний, то где Джуффин успел подцепить привычку лобызаться с кем бы то ни было, оставалось загадкой. В последний раз я был так изумлен, когда передо мной раскрылась новая, веселая, бесшабашная и почти что безумная сторона обычно молчаливого и хладнокровного Шурфа Лонли-Локли. Но тому хоть было объяснение – забористый косяк марихуаны с моей уже вышеупомянутой незабвенной родины…
Джуффин и незнакомец в пиджаке наконец оторвались друг от друга, и мой шеф, надо отдать ему должное, тут же постарался вернуть себе толику достоинства – оправился и принял свое обычное сурово-внимательное выражение лица. Думаю, наши взгляды были достаточным доказательством того, что часть репутации нашего грозного Почтенного Начальника была безвозвратно утеряна.
Однако упорство не позволило Джуффину хоть как-то озадачиться этим фактом. Ни капли не смущаясь – или не показывая смущения, – Джуффин обернулся и с легкой улыбкой взмахнул рукой в сторону незнакомца.
– Сэр Макс, сэр Мелифаро, познакомьтесь с моим добрым другом. Доктор.
«Доктор» порывисто вытянулся, едва ли не щелкнув каблуками, закрыл рукой глаза и торжественно провозгласил:
– Вижу вас, как наяву!
От этого обычного, казалось бы, приветствия, мне неожиданно захотелось расхохотаться. Мужик сделал это с таким удовольствием, что сразу стало понятно: он получает от него истинное удовольствие, как любой турист от какой-нибудь туземной традиции. Мне это чем-то напомнило слово «отбой», которое я притащил с собой, и которое так хорошо прижилось в тесной компании нашей конторы и доставляло уроженцам Мира почти ребяческое наслаждение. Они теперь почти каждый разговор по Безмолвной речи заканчивали им, не только в беседе со мной, но и между собой.
Мы с Мелифаро, с трудом превозмогая одинаково раздиравшие нас любопытство и ошалелость, почти автоматически повторили привычный жест, и разговор снова потек в обычном ключе.
– Странное имя, – как всегда не стесняясь, в своей обычной манере ляпнул шутник Мелифаро.
«Доктор» пожал плечами.
– Ну, это скорее прозвище, чем имя, но другого нет, – не очень-то убедительно сказал он.
Я ему не поверил. Шестое чувство, стабильно отказывавшее мне сегодня весь день, вдруг взвилось и стало настойчиво долбиться в мозг: я всегда чувствовал, поверхностью кожи ощущал скрываемые тайны, а этот сумасшедший друг Джуффина был пропитан ими насквозь. Еще я точно знал – он действительно из другого Мира. Вот только точно не из моего.
– Доктор, дырку над тобой в небе, что ты здесь делаешь? – снова повернулся к нему Джуффин. Многозначительное молчание своих подчиненных он успешно игнорировал, видимо, решив, что потерянного не воротишь, и раз уж он испортил свою репутацию жестокого и беспощадного начальника, надо пользоваться ситуацией. – И почему сейчас? Умеешь же ты выбрать время.
– Время выбирал не я, Джуффин, – вздохнул Доктор, нахмурившись. – Я преследовал одну очень нехорошую тварь, сбежавшую из тюрьмы, но, увы, она ускользнула прямо у меня из-под носа и нырнула в щель между измерениями.
Джуффин вдруг растерял остатки своей веселости, нахмурился и бросил на нас с Мелифаро такой взгляд, что я понял – сейчас нас будут выгонять, чтобы посекретничать. Я постарался скорчить достаточно страшное лицо, чтобы начальник понял, что уходить мне совсем не хочется. Я не имел ни малейшего представления, о каких измерениях идет речь, но слово «щель», на мой взгляд, могло означать только одно, и мои подозрения подтвердились, когда Джуффин развернулся и осторожно хлопнул Мелифаро по плечу.
– Давай-ка ты домой. – Он улыбнулся. Я хорошо знал эту улыбку: Джуффин Халли использовал ее, чтобы смягчить кажущуюся резкость своих слов, чтобы и без того испереживавшийся за сегодня Мелифаро не подумал, будто его гонят, хотя это было именно так. – Ты у нас Дневное Лицо, нечего тебе здесь ночью делать.
– Но, Джуффин… – Все же моему другу удалось побороть таинственные чары Джуффиновской улыбки. – Я к этому делу тоже причастен. Может, даже больше других!
– Ладно, – Джуффин залез в хорошо знакомый мне ящик стола, нацедил из невидимой бутылки в маленькую рюмку пару глотков бальзама Кахара и протянул Мелифаро. – Хочешь помочь – иди помоги с телом. Попробуй определить, от чего наш незадачливый умер. А это, чтобы ты не дайте Магистры с ног раньше времени не свалился.
Получив добро на участие в деле, Мелифаро даже приободрился. Он залпом выхлебал бальзам, бодро развернулся на пятках и уже совсем в хорошем настроении выскользнул из кабинета.
Когда дверь за ним закрылась, Джуффин снова стер улыбку с лица и опустился за стол. Доктор бросил в мою сторону любопытный взгляд, но Джуффин, должно быть, что-то сообщил ему по Безмолвной речи, потому что тот вздернул брови, глянул на моего начальника и, равнодушно пожав плечами, опустился в кресло. Я уселся тоже. Во мне проснулось странное, почти ребяческое любопытство. Такое бывает, когда к родителям приходит незнакомый человек и начинает обсуждать с ними всякие важные вещи – ты неизменно чувствуешь себя в центре какой-нибудь невероятной тайны.
– Так, – голос Джуффина звучал резко. – Ты хочешь сказать, что у меня здесь под боком бродит какая-то чужеродная тварь и убивает честных людей?
Доктор вскинул руки в защитном жесте.
– Честное слово, в этот раз я не виноват, я просто следовал за ней по пятам и прибыл на несколько секунд позже!
– А кто тогда виноват?
Доктор вздохнул и опустил руки.
– Салли Герберлайн Младший, – ответил он и кивнул в сторону двери. Доктор говорил быстро, даже поспешно, то заговариваясь, то очень точно и четко. Он словно придумывал слова на ходу. – Ваш неудачливый клиент на полу в зале. Существо, которое его убило, называется Морок. Оно очень опасно, очень жестоко и очень голодно. Всегда. Несколько столетий его держали в тюрьме повышенной строгости – покрепче вашей Холоми, поверь мне на слово, – на очень строгой диете. Это его-то, самое голодное существо во Вселенной. Я говорил им, что это не приведет ни к чему доброму, но меня не слушали – опять. Так и получилось. Долгие годы Морок вел себя удивительно спокойно. Не буянил, не рвался, прилежно кушал все, что ему приносили. Оказалось, он просто копил силы. И однажды просто вырвался из тюрьмы, сожрал всех охранников, большую часть заключенных и скрылся.
– Насколько я знаю, ты не тюремщик и никому не служишь. С чего ты во все это ввязался?
Доктор пожал плечами с печальной улыбкой.
– Ты же меня знаешь, Джуффин. «Мы в ответе за тех, кого приручили». – Я усмехнулся, услышав знакомую присказку из родного Мира, Доктор с интересом на меня оглянулся, но Джуффин не увидел в его словах ничего необычного – как и полагается жителю Ехо. – Я чувствую свою вину за все потерянные жизни. Может быть, косвенную, но все же. К тому же, кроме меня, некому.
Они покивали, и я снова ощутил укол какой-то тайны.
– В общем, – через мгновение тишины, больше походившей на минуту молчания, продолжил Доктор, – я бросился в погоню. Сначала, увы, пришлось идти по хлебным крошкам – по мертвецам, я имею в виду. Потом я наконец его нагнал. Долгое время Морок или не замечал меня, или не обращал внимания. Он слишком увлекся охотой и едой. Его последней жертвой стал бедняга Герберлайн. Увы, это был не лучший выбор, и опасный: народ Салли известен способностью перемещаться между измерениями… между Мирами, – пояснил он, увидев мой вопросительный взгляд. – А Салли возьми, да и начни скакать туда-сюда. Но от голодного Морока избавиться не так-то просто. Он прицепился к Салли и исчез вслед за ним. Мне перемещаться между Мирами не так просто, так что они успели пройти около четырех миров, прежде чем я их наконец вычислил… Здесь.
– У дома Мелифаро, – догадался я. Доктор кивнул. – Так почему же он был так уверен, что ему все приснилось?
– Я подоспел вовремя. Когда я ворвался в комнату, ваш друг лежал без сознания, а Морок готовился его съесть. Увы, я слишком торопился и не успел закончить настройки своего оборудования, так что получилось Морока лишь отогнать. Пришлось потратить еще немного времени, чтобы привести вашего Мелифаро в более-менее живое состояние.
Он немного виновато посмотрел на Джуффина.
– Честно говоря, я надеялся, что успею разобраться с Мороком прежде, чем ты меня заметишь. Пойми меня правильно, Джуффин, я всегда рад встрече, но…
Джуффин остановил его благожелательным жестом руки.
– Забудь, Доктор.
– Ладно. Покинув дом Мелифаро, я снова пошел по следу Морока. Я очень боялся, что он найдет Салли, и они снова исчезнут. Однако след привел меня сюда.
– Но ты опоздал, – договорил за него Джуффин. – Ну что ж, Доктор. По-видимому, этот Морок никуда теперь не денется. Придется нам снова работать вместе. Раз эта тварь прошла через Хумгат, нам без твоей помощи не обойтись.
Доктор устало покачал головой.
– Все не так просто, друг мой. Раса Морока способна просачиваться в Щели между Мирами. Это требует от них колоссальной энергии, но в случае необходимости и при отсутствии голода они могут сбежать. Но, скорее всего, Морок, пока не окажется в непосредственной смертельной опасности, и не захочет покидать ваш Мир. Здесь для него шведский стол.
Я посмотрел на Джуффина и поймал его довольно удивленный взгляд.
«Вы что-нибудь поняли?» – не удержался я и спросил его на Безмолвной речи.
«Нет», – честно признал он. – «Но это Иномирные твари, они могут жить по законам, вообще не действующим у нас».
– Что это еще значит? – спросил он между тем, обращаясь к Доктору.
Тот вдруг поднялся.
– Пойдем, взглянем на вашего мертвеца, сделаешь кое-какие выводы, а потом я все объясню.
И мы вышли в Общий Зал.
Суета в Общем Зале уже улеглась. Младшие служащие, которые по большей части прибежали поглазеть на невидаль – труп, прибредший прямо в штаб-квартиру Тайного Сыска, случался не каждый день, – были отосланы назад. Труп «иномирца», как я с удовольствием называл про себя нашу жертву, все еще лежал на полу посреди комнаты, но его уже обыскали под пристальным вниманием Шурфа Лонли-Локли – единственного, кроме шефа, из всех служащих Сыска, который знал правду о моем происхождении и мог сделать правильные выводы относительно содержимого карманов. В нескольких шагах от него стояла босиком на ковре леди Меламори, сосредоточенно вглядываясь вдаль. Когда мы вошли, она оторвалась от стены и повернулась к нам, не без интереса оглядев Доктора.
– Ну что у тебя, леди? – позвал Джуффин, широко шагая к телу.
– Джуффин, я... – она шагнула навстречу и вдруг осеклась и подскочила, как ошпаренная. Ее взгляд метнулся к Доктору, но тот, словно ничего и не заметил, с интересом следил за движением рук Лонли-Локли, что-то колдовавшего над трупом. Взгляд Меламори заставил меня поежиться: такой испуганной я видел ее лишь раз, и то тогда я был больше сосредоточен на спасении себя от ее же весьма агрессивно настроенных ног, раздававших мне пинки, которые я, признаться, забыл нескоро. Мастер Преследования кинулась надевать сапоги, а я, пользуясь моментом, подошел ближе.
– Ты в порядке?
Она вскинула голову, но улыбнулась, увидев меня. Это была невероятно приятная улыбка – прямая и дружелюбная, а вовсе не та натянутая, которую мне пришлось лицезреть после нашей встречи в Квартале Свиданий. Меня неизмеримо грела мысль, что после моего превращения в женщину мы наконец потеплели друг к другу. «С тех пор, как он стал трупом, он сделался человеком», ага.
– Да, – ответила она чуть быстрее, чем надо было, чтобы я поверил, и сразу поняла свою оплошность. – Нет. Этот человек... он кто?
Я проследил за ее подозрительным взглядом и тоже уставился на Доктора. Он уже мило беседовал с Шурфом, и тот отвечал – и улыбался! В ему одному, Шурфу, присущей манере поднимать лишь самые уголки губ, но и это было великим благом, я знал это по себе. И Шурф, наш осторожный, насквозь логичный, прямолинейный и ко всему готовый Шурф – улыбался этому Доктору спустя две минуты после встречи.
Мой мир рассыпался в прах.
– Доктор. Он друг Джуффина, – уклончиво отозвался я. Собственно, кто этот Доктор такой, я и сам не до конца понимал. Но Джуффину я верил – где бы я был, если бы не верил ему безоговорочно и окончательно?
Меламори взглянула на меня.
– У него след горячий, словно раскаленные камни, Макс, – прошептала она, оглядываясь на нашего нового знакомого. – И это я его всего лишь задела. А если бы решила встать на след... думаю, я бы сгорела.
У нее было такое тревожное лицо, что мне захотелось утешительно обнять ее за плечи, но я решил, что Меламори этого не одобрит, и просто осторожно коснулся ее руки.
– Ну что, Меламори? Вы закончили там секретничать? Я жду! – нетерпеливо прикрикнул на нас Джуффин, и Меламори, едва ли не подпрыгнув, устремилась к нему.
Глядя на ее дерганую походку, я не без тревоги подумал, что такими темпами весь отдел превратится в невротиков.
– Что у тебя? – повторил Джуффин, когда мы подошли ближе.
Она пожала плечами.
– Сожалею, Джуффин, но убийца следов не оставил. Вообще никаких, – она казалась расстроенной.
Откуда-то из воздуха материализовался неприлично радостный Мелифаро, которого действие бальзама Кахара, судя по всему, еще не совсем отпустило. Он врезался между мной и Меламори, повиснув на наших плечах.
– Ну что ты, незабвенная, не расстраивайся! Ну хочешь, достану тебе дельце у Бубутиных ребят? Встанешь на след, поймаешь мерзавца – им польза, а тебе удовольствие!
Меламори одарила его благодарной улыбкой, но вывернулась из-под его руки.
– Так, леди, – задумчиво распорядился Джуффин, явно тайно лелеявший план всех нас поскорее отсюда убрать без лишних подозрений и хлопот. – Ты нам уже ничем не поможешь, так что брысь домой, спать. Мелифаро, проводи даму. Шурф, пошли зов Кофе Йоху, пускай пошерстит в городе об этой дымчатой твари, только тихо, нам лишняя паника в Ехо не нужна.
Лонли-Локли, кивнув, поднялся с корточек и удалился. Помедлив мгновение, обиженный на то, что его все-таки отсылают, Мелифаро все же развернулся, галантным жестом пригласил Меламори к выходу и тут же убежал следом. Слава славой, а дамы – первым делом. Я поймал себя на том, что смотрю, как они уходят вдвоем, скрепя сердце.
– Макс, – услышал я и на мгновение испугался, что шеф ушлет и меня, и даже приготовился сопротивляться. В конце концов, речь шла о других Мирах. А мне казалось, что я имею к этому первейшее отношение. К моему счастью, Джуффин поманил меня к себе.
– Труп твой, тебе и смотреть, – назидательно провозгласил он. – Давай, взгляни. Поспрашивай его вещички, если хочешь. Нам нужно узнать все, что только можно, о том, как он умер, а если повезет, – еще и о том, где его убийцу искать.
Я подошел, ворча про себя что-то о Докторе, который знал очевидно больше, чем говорил, и явно устраивал нам какую-то проверку – совсем как Джуффин в свое время устроил мне проверку в Холоми. Тогда он сутки придерживал информацию, ожидая, пока я додумаюсь до правильного вопроса. Хорошо, что я не совсем идиот – а то бы дядька так и помер от старости, не дождавшись. Но я все же послушно уставился на свой... тьфу, дурацкие все-таки шутки у Почтеннейшего Начальника.
Начать я решил все же с его вещей – и правильно сделал, одной бесполезной задачей меньше. Вещи его было какие-то полумертвые, неразговорчивые и вообще полубезумные. Ничего полезного – по крайней мере, чего бы я не знал, – мне сообщить они не смогли. В конце концов, я мысленно плюнул на них и вернулся к трупу и присел рядом с ним на корточки.
Джуффин и его приятель что-то тихо обсуждали в стороне, но я не слушал. Я смотрел на нашего незадачливого туриста и чувствовал, что мне его жаль. Не так жаль, как обычно бывает жаль любую жертву жестокого убийства или трагического несчастного случая в Ехо. Как-то иначе.
Я продолжал смотреть в его лицо, и с каждой секундой чувствовал себя все более усталым, растерянным и старым. Дошло до того, что я даже ощутил ломоту в костях. Спина неумолимо гнулась, пальцы начинали дрожать, а сердце – спотыкаться, словно у девяностолетнего старика. Ну, или, по меркам Ехо, у трехсотлетнего. На этом этапе мозг все-таки включился и отогнал наваждение. Это был не я. Я молодой мужик, еще пацан. Но кто же тогда? Кого это я почувствовал, глядя на бледные останки неудачливого гостя Ехо, который и сам выглядел младше меня?
Из раздумий меня вырвала тяжелая рука, с размаху опустившаяся на плечо. Окончательно вернувшись в свое – молодое и здоровое – тело, я увидел внимательный взгляд Джуффина.
– Ну, чего насмотрелся? – Шеф, как всегда, почувствовал мои сомнения. – Давай, выкладывай, проницательный мой. Чего тебе понарассказал наш мертвец?
Я бросил еще один взгляд на нашу жертву и вдруг, ни с того ни с сего, брякнул:
– Он не умер.
Сказать, что на меня уставились все глаза, значило ничего не сказать. К внимательному, удивленному и проникновенному взгляду Джуффина я привык уже давно. Как и всегда, когда я обнаруживал свою дивную, необъяснимую никакой наукой никакого Мира интуицию и странную, вывернутую наизнанку логику, он гордо сверлил меня лучистыми глазами, словно говоря: «Ну-ну, давай-давай, что ты еще придумал?» Гораздо больше меня удивил взгляд – ну ни дать ни взять профессор, сделавший невозможное открытие! – этого Доктора. Он не скрывал глубочайшего изумления, словно перед нами, растянувшись на ковре, лежало чудо света, понять природу которого не мог никто в Мире. Ни в одном из миров. А я вот смог, исключительный такой.
Я почувствовал странное веселье и решил добить обоих контрольным в голову:
– Он и не жил.
Повисшую тишину, в которой я внезапно обнаружил на лице Джуффина совершенно непривычное выражение – недоумение, – прервал мягкий и улыбающийся голос его друга:
– Хороший у тебя парень, Джуффин.
Шеф обернулся к нему.
– Так что, он прав, что ли? Давай, не тяни, устал я уже с вами.
Доктор пожал плечами.
– И да, и нет. Ваша жертва погибла не от того, что вы называете магией, – Доктор присел рядом с трупом, который, по моему необъяснимому мнению, и не умирал, на корточки и достал из внутреннего кармана пиджака какой-то предмет, напоминавший длинную трубку с огоньком на конце. Сначала я подумал, что это нечто вроде наших детекторов, определяющих ступень использованной магии – хотя какие к грешным Магистрам ступени, наши детекторы упорно молчали, повесив стрелки на нуле. Это я проверил раза три –сразу после смерти жертвы и еще дважды перед самым приходом Джуффина. Однако мужик нажал на трубке кнопку, огонек на ее конце вспыхнул, и из недр ее послышался дребезжащий звук. Доктор странно посмотрел на свое устройство и снова убрал его в карман. Поднялся и глянул на нас.
– Знаете, сколько вашей жертве лет? – задал он самый странный вопрос. Я тупо моргнул. За недолгий строк, что я провел в Ехо, я так и не научился определять возраст его жителей. А этот умник предлагает определить возраст мужика вообще непонятно из какого Мира? Доктор ответа дожидаться не стал. – Тысяча сто семнадцать.
Кажется челюсть у меня со стуком шлепнулась на пол, хотя я не уверен, не было ли это плодом воображения.
– Это нормально для выходцев из его Мира так выглядеть в таком почтенном возрасте? – спросил я.
– Почтенном? – Доктор усмехнулся. – Да по меркам его народа он только вошел во взрослую жизнь. Хотя нет, для тысячи лет он выглядит слишком уж молодо. К тому же тысяча с лишним ему была, когда я впервые увидел. А сейчас – от силы лет пятьдесят.
Ну, теперь моим ощущениям нашлось хоть какое-то объяснение. Это если на минутку забыть, что этому объяснению требовалось еще одно объяснение.
– Я почувствовал себя старым, – повернулся я к Джуффину. – Совсем дряхлым. Мне кажется, на минуту мне было тысяча сто семнадцать лет.
Доктор весело улыбнулся, убрав руки в карманы брюк и раскачиваясь с носка на пятку.
– Слушай, может, ты и Морока найдешь? Тогда все проблемы разом решим.
Я усмехнулся. Этот Доктор внезапно начал мне нравится.
– Я крут, Доктор. Но не настолько.
– Ну, попытка – не пытка.
– Доктор, – я еще раз глянул на покойного Салли Герберлайна Младшего, нащупывая медленно проявляющуюся догадку, – чем, вы говорили, кормили эту штуку в тюрьме?
– Молодец, Макс, – кивнул Доктор. – Я не говорил.
Он отошел и плюхнулся на опустевший стул Лонли-Локли. Вид у него был как у профессора, собиравшегося прочесть длинную заумную лекцию.
– Мороки, на самом деле, по-своему удивительные существа. Это порождения утерянного времени – крупиц неразрешенных парадоксов, миллисекунд, вырванных из чужих жизней. Со временем эти организмы начали развиваться, расти, находить другие пути пропитания. Через несколько тысяч лет они научились добывать пропитание более агрессивным способом – пожирать истекшее время своих жертв.
Честно говоря, у меня голова шла кругом. Изо всех сил стараясь, чтобы рожа моя выглядела как можно менее тупо, я разыскал второй стул и уселся, пытаясь следить за мыслью Доктора, хотя полет ее был более чем быстрым.
– «Истекшее» время? – Джуффин задумчиво почесал подбородок. – Каким образом?
Я не мог не улыбнуться. Это было изумительное чувство – слышать, как Джуффин задает вопросы не для того, чтобы подтолкнуть к верным выводам, а потому, что не знает ответа. Мне даже было наплевать, если он заметит мое злорадство и потом будет мстить. Это того стоило.
– Время, прожитое человеком, в каком бы измерении он ни жил, как бы короток или бесконечен ни был его век, не проходит и не исчезает, как верят многие. Оно остается с ним – в возрастных изменениях, накопленных воспоминаниях, усвоенном опыте. Морок пожирает все это. Он пожирает прожитые годы, заставляя жертву молодеть. И это даже было бы хорошо – кто не хочет быть вечно молодым, правда? – если бы не одно но: вместе с годами он поглощает и все, что они приносят. Человек лет шестидесяти, потеряв сорок лет жизни, никогда не вспомнит своих детей и внуков, забудет все, чему научился за эти сорок лет. И это – если ему повезет, и он вообще останется жив.
Я решительно отогнал от себя мысль о смерти, которой умирали жертвы Морока, хотя подсознательно это понял и ужаснулся.
– Почему же умер сэр Герберлайн? – спросил я. Объяснения Доктора еще не полностью устаканились в моей многострадальной голове, но, грешные Магистры, меня захлестнуло любопытство! – У него же оставалось в запасе еще несколько десятков лет.
– Шок, – коротко пояснил Доктор, пожав плечами, словно это было нечто само собой разумеющееся. – Его тело просто не выдержало потери более тысячи лет.
«А что такое шведский стол?» – вдруг спросил меня Джуффин по Безмолвной речи. Я даже слегка смутился от неожиданности.
«Почему вы меня спрашиваете?»
«Потому что по глазам вижу, что ты знаешь. А его спрашивать не хочу. Если Доктор разговорится – его не заткнешь».
Я кое-как объяснил Джуффину все прелести обжираловки под галантным именем «шведский стол». Мне кажется, он был впечатлен. Я даже задумался о последствиях этого нового знания. Джуффин всегда узнавал о моем родном Мире только самые жуткие вещи. Наконец нашлось хоть что-то, что ему должно понравиться. Неровен час в одном из трактиров Ехо обязательно появится такая услуга…
От Доктора, конечно же, наши махинации не скрылись, несмотря на то, что говорить я старался как можно быстрее. Он усмехнулся.
– Понял теперь про шведский стол?
Джуффин кивнул.
– Понял. Маги Семилистника – да и изгнанные Магистры во всех провинциях Соединенного Королевства – нередко доживают до семиста-восьмиста лет. Чем старше жертва, тем больше еды для Морока. Ему тут должно понравиться.
Я понял, что хуже, наверное, могла быть только гибель Мира.
– Не нравится мне все это, Джуффин. Его надо срочно найти.
– Согласен с тобой, Макс.
Дверь в коридор открылась, на пороге белела мантия Шурфа. Он оглядел нашу честную компанию, рассевшуюся на пикник вокруг мертвого тела иноземца, с таким ледяным спокойствием, что я в очередной раз удивился: какой запас выдержки был у этого замечательного человека!
– Сэр Кофа приступил к работе, сэр Джуффин, – с невозмутимостью хорошего автомата отрапортовал он. – Он отчитается утром.
– Спасибо, Шурф. – Джуффин устало вздохнул. – Иди домой. До завтра ничего нового мы не узнаем.
Лонли-Локли кивнул и послушно удалился.
– Я уже вызвал служащих, они пристроят нашего бедолагу в подвале. Теперь, прежде чем мы разойдемся по домам, последний вопрос. Как эту тварь искать и как ее ловить?
Доктор поднялся.
– Ловить ее нетрудно, достаточно иметь нужные средства, а они у меня есть. Мне понадобится ваша помощь, но это детали. А поиском для меня уже занимается один человек, ваша магия тут все равно не поможет. Так что вы и в самом деле можете идти отдыхать, а я свяжусь с тобой, как только что-нибудь появится.
Мы подождали еще несколько минут до прихода младших служащих Сыска – не оставлять же тело посреди зала, бедному Курушу для компании, – и все втроем выдвинулись на улицу. Мы плелись под рыжеющими фонарями, каждый молча о своем. Временами мне казалось, что Джуффин и Доктор продолжают разговор на Безмолвной речи, причем разговор довольно жаркий: раза два они переглянулись, прожигая друг друга дгучими, недовольными взглядами. Еще я почему-то все время чувствовал на себе взгляды, хотя они ни разу даже не повернулись в мою сторону. Лично я уже старался вообще ни о чем не думать – в голове у меня взорвался мощный фейерверк, оглушающий и ослепительный, и я без особой надежды ожидал, что эффект его просто рассосется к утру, и я смогу войти в игру как новенький, и даже показать класс. Ну, или хотя бы соображать на более-менее приличном уровне.
Продолжение в комментариях.
Название: Время Ехо
Автор: Sexy Thing
Бета: Чандра
Размер: макси, 21 087 слов
Пейринг/Персонажи: сэр Макс, сэр Джуффин Халли, сэр Мелифаро, сэр Шурф Лонли-Локли,
Одиннадцатый Доктор
, Эми Понд
Категория: джен
Жанр: приключения, юмор
Рейтинг: G
Краткое содержание: "В этот день я проснулся раньше обычного на целых два часа. Меня тревожило очень странное чувство. Я не знал, что это было за чувство, но точно знал, почему оно меня тревожило: обычно, если оно появлялось, спокойным скучным ночным отсидкам в кабинете с ногами на столе шефа наступал конец".
Примечание: 1) кроссовер вселенной книг Макса Фрая «Лабиринты Ехо» и сериала «Доктор Кто»;
2) таймлайн для Доктора и Эми – после эпизода «Винсент и Доктор», для персонажей «Лабиринтов Ехо» - после событий книги «Чужак»;
3) автор вошел в Мир неожиданно для себя и пробыл там недолго, так что незначительные отступления от канона возможны в силу недостатка знаний. Я не виновата и ни за что не отвечаю;
4) моя вечная признательность Savaras за то, что она заставила меня познакомиться с Ехо, влюбиться и остаться там навсегда;
и не менее вечная и горячая благодарность волшебной Чандра, без которой этот текст не был бы таким, как сейчас.
День 101 дня 116 года начался так же, как и большинство стандартных дней до него, за исключением редких случаев, как правило, связанных с каким-нибудь необычным заданием или случаем, который мне довелось расследовать, являясь Ночным Лицом Почтеннейшего Начальника Малого Тайного Сыскного Войска Джуффина Халли. Впрочем, может быть, и не совсем. В этот день я проснулся раньше обычного на целых два часа – солнце едва перевалило за точку зенита. Разлепив глаза и, на удивление, не чувствуя никакой усталости, хотя лег я вчера – а точнее, сегодня, уже после рассвета, – я огляделся в поисках того, что могло прервать мой крепкий, а главное, – очень приятный сон.
Однако виновник обнаруживаться не желал. Плотные шторы были надежно задернуты, коты-переростки Элла и Армстронг, давно привыкшие к распорядку дня, тихо посапывали, обложив мои бока с обеих сторон. Однако я почему-то совершенно точно знал, что проснулся не по своей воле. Подумав еще с пару минут и на всякий случай потыкав воображаемой палочкой свою мощную, но непредсказуемую интуицию, я понял, что меня тревожило очень странное чувство. Странное – не значит необъяснимое. Точнее, я не знал, что это было за чувство, но точно знал, почему оно меня тревожило: обычно, если оно появлялось, спокойным скучным ночным отсидкам в кабинете с ногами на столе шефа – и по совместительству моем – наступал конец.
Помедлив еще с дюжину минут – а вдруг интуиция просыпается чуть медленнее меня и сейчас разразится чем-нибудь удивительным и интересным, – но так ничего и не сообразив, я наконец решил отложить утреннюю загадку на потом и встать. Стоило мне пошевелиться, как кошки, словно все это время и не спали вовсе, подорвались и с голодным мяуканьем унеслись к своим мискам. Я проследил взглядом за их пушистыми хвостами, исчезающими за дверью, и, вздохнув, поплелся следом.
Завершив утренний моцион, я встал у зеркала, разглядывая свою заспанную мятую физиономию и решая, пойти завтракать или заказать еду домой. Как ни странно, лень проиграла практичности, и я пошел одеваться. Сей процесс тоже занял некоторое время, потому что я потратил еще минут пятнадцать, лениво решая, пойти ли сразу после завтрака на работу – распугивать посетителей и озадачивать коллег своим ранним приходом, – или нет, благо до начала службы оставалось еще много времени. Решив в пользу первого, я все же нацепил черную в красивых золотых кругах мантию Смерти, к которой привык неожиданно для самого себя, как к собственной коже, и двинулся прочь, бросив котам пару прощальных слов. Хотя не то, чтобы это требовалось: удовлетворившись завтраком, эти неблагодарные толстые зверюги уже завалились обратно на кровать и, кажется, мирно и на этот раз совершенно искренне сопели.
День в Ехо стоял дивный: солнце слабо, но приятно припекало, расцвечивая и без того яркие мозаичные дороги сотнями красок. Мой черный наряд разительно выделялся во всем этом великолепии. Где-то на середине улицы я остановился и огляделся, решая, где же сегодня насладиться горячей камрой. Мне вспомнилась относительно недавняя моя жизнь в другом доме, в другом районе города, неподалеку от трактира «Сытый скелет» – одного из многих «скелетообразных» трактиров, раскинувшихся по всему городу. Еда там была приличная, камра – конечно, похуже, чем в любимом заведении шефа, «Обжоре Бунбе», но лучше, чем там, камры в городе Ехо все равно не существовало. Подумав, я решил для разнообразия посетить один из «Скелетов», и мне даже было все равно, какой именно.
Сегодня был день внезапных взбалмошных решений – кстати, еще один намек от Вселенной, что в ближайшее время должно было произойти что-нибудь необычное.
Прогулявшись по улицам, я наконец наткнулся на один из «Скелетов» – на «Пляшущего». Зайдя внутрь, по привычке тут же стал выискивать взглядом заветную нишу, секрет которой в свое время мне открыл сэр Кофа Йох: в каждом трактире незабвенного Гоппы Талабуна в специальной нише сидел настоящий скелет ее бывшего владельца и по совместительству трагически погибшего от обжорства родственника нынешнего хозяина. В «Пляшущий скелет» я до сих пор не попадал, так что местную достопримечательность не видел. И, в самом деле, в дальнем конце большого зала, утыканного уютными столиками, в нише стоял скелет. Стоял он как-то сам по себе, без поддерживающих его веревок или подпорок, причем умудрившись изогнуть конечности в некоем подобии веселого танца навроде гопака. Привыкшего ко всяким чудесам меня этот факт скорее позабавил, чем удивил.
Я уселся за стол, заказал подошедшему хозяину, подобострастно взиравшему на мантию Смерти, кувшин камры и плотный завтрак, и стал размышлять о своем утреннем пробуждении. Конечно, шестое чувство и надежная интуиция еще ни разу меня не подводили. Я их – да, бывало, но никак не наоборот. Сэр Джуффин Халли, мой дорогой начальник, наставник и учитель, был более чувствителен, чем я, ко всяким проявлениям недозволенной магии – которые, к счастью и покою Джуффина, стали проявляться немного реже с тех пор, как было выпущено послабление для поваров с разрешением использовать магию до двадцатой ступени. И уж тем более он лучше меня умел прислушиваться к своим – и даже к моим! – ощущениям и легче их интерпретировать. Однако что-то мне подсказывало, что даже такой старый мудрец, как Почтенный Начальник Малого Тайного Сыскного Войска, расскажи я ему о своих переживаниях, не сумеет разобраться, к чему все это было. Я ничуть не сомневался в его способностях, но ощущения есть ощущения.
К тому времени, когда на тарелке не осталось еды, а камра – довольно приличная, надо сказать, – закончилась, я додумался только до одного: это определенно имело значение, но какое, я не знал, дырку над ним в небе!
Вышел из таверны я неторопливо и в том же темпе пешком двинулся в Дом у Моста, без каких бы то ни было усилий раздвигая перед собой поток прохожих звоном колокольчиков на сапогах и одним своим видом. Репутация моя в Ехо была крепка как никогда. Торопиться было некуда. Я и так собирался явиться на службу на пару часов раньше положенного. Но мне не терпелось снова оказаться в своем кабинете. Во-первых, свою работу я любил. Во-вторых, меня распирало от ощущения, что сегодняшняя ночь не будет привычно унылой.
В Общем Зале я застал сэра Шурфа Лонли-Локли, Мастера Пресекающего Ненужные Жизни, склонившегося над своим рабочим дневником. Когда я вошел, он поднял голову и, едва заметно заинтересованно вздернув бровь, приветливо кивнул. Я ответил тем же, про себя от души радуясь тому, как после приключений в Кеттари потеплел он сам и наши отношения в частности. Когда я вошел в кабинет, Джуффина на месте не было, зато наш мудрый общительный буривух Куруш сидел на своем месте и поглядывал на меня любопытным взглядом.
– Здравствуй, Макс, – протянул он.
– Здравствуй, мой хороший, – улыбнулся я. – Как наши дела?
– Все тихо. – Мне показалось, что Куруш вздохнул словно бы разочарованно. Странная, совершенно непохожая на своих соплеменников птица любила увлекательные приключения не меньше меня. – Есть орехи?
Я усмехнулся и, недолго думая, полез шарить по ящикам стола шефа. Сгреб в ладонь горсть орехов и стал скармливать довольному Курушу.
– Не успел прийти, и тут же принялся подкупать птицу, взяточник, – раздался у меня за спиной улыбающийся голос. Я обернулся. Начальник стоял в дверях, сверля меня внимательным взглядом под хитрую ухмылочку. – Ты чего так рано, сэр Макс?
Я пожал плечами, продолжая скармливать орехи буривуху.
– Соскучился, – сказал я, заискивающе хлопнув ресницами и изобразив кокетливое выражение лица. С недавних пор я старался почаще напоминать, как пару дюжин дней назад Джуффин превратил меня в женщину. Ради дела, конечно, но факт-то остается фактом.
Шеф рассмеялся.
– Ладно, леди Мерилин, располагайся, раз пришел, я все равно собирался уходить. Последи за порядком, развлеки коллектив. Вон, наше дорогое Дневное Лицо что-то не по характеру мрачное ходит сегодня. – Он махнул рукой себе за спину, очевидно, указывая на кабинет Мелифаро с наглухо закрытой дверью. Я кивнул, почти не слыша его слов и раздумывая, стоит ли рассказать Джуффину про свое пробуждение, пока он не смылся, или повременить.
Джуффин, как всегда, заметил, что меня что-то гнетет.
– Что это с тобой такое?
Внутренняя борьба разрешилась в пользу гордости. Я покачал головой.
– Да так, ерунда. Не берите в голову, Джуффин. – Я подумал и добавил, чтобы дать ему понять, что разговор, однако, мне понадобится: – Есть какое-то ощущение, но я хочу сначала сам разобраться.
Джуффин помолчал несколько секунд, вглядываясь в меня своим пронзительным взглядом, а затем усмехнулся.
– Ну, как хочешь, парень. Если разберешься или, наоборот, застрянешь, шли зов, подумаем вместе.
Я снова кивнул, и, очевидно, удовлетворенный этим, Джуффин исчез. Мы с Курушем остались в кабинете одни. Я уселся за стол, привычно закинул ноги на столешницу и приготовился к старому доброму ничегонеделанью. Буривух, довольно нахохлившись, молча клевал носом. Я даже почти расслабился. Да ну их к Темным Магистрам, эти ощущения. Чего человеку спросонья не примерещится.
Даже в моей голове это прозвучало неубедительно.
Идиллия существовала недолго: минут через двадцать дверь кабинета распахнулась, и в нее заглянула голова в цветастом тюрбане.
– Макс? – Мелифаро выглядел так, будто ожидал застать меня в моем же собственном кабинете в последнюю очередь. Впрочем, вполне оправданно, так как до начала моей службы оставался еще минимум час. – Ты чего тут делаешь? А Джуффин где?
– Сбежал Джуффин, – бросил я, не очень старательно изображая недовольство: в последнее время Мелифаро стал реагировать на мои шутки так, будто не мог понять, всерьез я говорю или нет. – Бросил нас тут совсем одних-одинешенек. Не иначе как жареным запахло.
Увидев его недоуменную рожу, я понял, что уничтожил собственную шутку очередным непонятным фразеологизмом из своего Мира. Я устало махнул рукой.
– Нету Джуффина, короче.
Мелифаро вздохнул и все-таки решил войти.
– Ну и хорошо. – Он плюхнулся в кресло напротив меня. В одном Джуффин был определенно прав: вид у нашего вечно болтливого шутника Мелифаро был как у побитой собаки. – Угостишь камрой?
Не сказав ни слова, я поднялся и принялся возиться с миниатюрной плиткой, спрятанной в столе начальника. Камра у меня выходила с каждым разом все лучше и, хотя ей было далеко до той, что готовили в «Обжоре Бунбе», я начинал испытывать от продукта собственного приготовления искреннее удовольствие и даже некоторый намек на гордость. Когда я поставил перед Мелифаро кружку, он, не дожидаясь приглашения, тут же опрокинул ее в себя, словно стопку водки. Крякнуть только не хватало для пущего эффекта.
– Ты чего это, Девятый Том? – удивленно вопросил я, усаживаясь назад. Его вид начинал меня всерьез беспокоить.
Мелифаро со стуком поставил кружку на стол. Я на всякий случай подлил еще, но на этот раз он, похоже, никуда не торопился.
– Не знаю, – наконец пожал он плечами.
Я приподнял бровь.
– Ты меня не пугай, – попросил я. – Тебя словно… слушай, не встала ли часом на твой след наша незабвенная Меламори? Для профилактики.
Уж мне ли не знать, что такое вполне возможно. Как-то раз наша Мастер Преследования Затаившихся и Бегущих встала и на мой след – для профилактики. Ни к чему хорошему это не привело, хотя, казалось, мы оба хоть немного, но пережили последствия.
Мелифаро отмахнулся от меня так, словно ладонью отгонял бесов.
– Дырку над тобой в небесах, Макс, ты что несешь? – честно возмутился он, а затем опять умолк.
Я решил на него не давить. Когда человек в таком состоянии глушит камру залпом, словно это «Джубатыкская пьянь», и приходит к Джуффину с таким белым лицом, это значит, у него что-то случилось, и он хочет об этом рассказать. Только ему нужно немного храбрости и пара хорошо подобранных слов. Камра храбрости вряд ли добавляла, но я надеялся, что она совместно с моим сочувственным молчанием возымеет хотя бы слабый эффект.
– Если ты хотел поговорить с Джуффином, – через пару минут тактично начал я, больше чтобы развеять повисшую тишину, которая начинала постепенно давить на нервы, – просто пошли ему зов.
Мелифаро отчаянно покачал головой.
– Нет, нет, не надо. Вообще… вообще, это больше по твоей части. Ты же у нас вроде мастер по части кошмаров.
Я все-таки слегка удивился. Да, мастер. Как же. Один-два раза с сумасшедшим кровожадным призраком во сне встречался – и уже мастер. Но я промолчал, давая Дневному Бледному Лицу собраться с мужеством. Наконец, он отставил кружку с недопитой камрой, и пристально посмотрел на меня.
– Слушай, Ночной Кошмар, ты же во снах всякую дрянь видел, которая живой оказывалась. Ну, там, призраков всяких, Магистров неупокоенных, вурдалаков им в рот. Вот ты можешь эту гадость от обычных кошмаров отличить?
Я несколько раз моргнул, глядя на него и пытаясь вспомнить те несколько жутких снов, которые я наблюдал сразу же после переезда в свой первый дом. Единственное, что реально отличалось тогда от обычных снов – они были реальными. В смысле совершенно натуральными, словно я и правда лежал на собственном столе и таращился в окно на приближающееся привидение почившего соседа.
В конце концов, я пожал плечами. Да что я понимал в своих силах-то?
– Я просто чувствовал. Просто знал, что это по-настоящему, и ничего хорошего, если я этот сон решу досмотреть, не будет. А что ты видел?
– Да Магистры его знают, что я видел, – буркнул Мелифаро.
Он снова умолк. Я решил, что в этот раз позволять ему уходить в себя нельзя. К тому же, мне становилось любопытно: это что же, уже у Мелифаро появилось кровожадное привидение по соседству?
– Давай, колись.
Он даже на секунду забыл про свою меланхолию.
– Чего-чего?
Я мотнул головой, проклиная свои дурацкие привычки.
– Рассказывай давай. Ты пришел поговорить – так давай поговорим.
– Ладно. Мучитель ты, Ночной Кошмар.
И он рассказал мне свой, надо сказать, действительно прилично действующий на нервы сон.
Несчастный безымянный по грешной инициативе своего знаменитого отца сэр Мелифаро мирно спал в собственной кровати в собственном доме, видя уже не первый чудесный сон. Ему снился чудесный пустой пляж на берегу кристально чистого водоема и две рыжеволосые леди, чьими улыбками можно было бы освещать Ехо по ночам. Как внезапно мир и покой этого в высшей степени райского уголка был нарушен чудовищным звуком, резким, скрежещущим, разрывающим барабанные перепонки. Испуганные леди подорвались и убежали, и Мелифаро подскочил на своей кровати в полной темноте. Всего мгновение он думал, что проснулся, однако быстро убедился, что это не так, поскольку звук продолжался, и даже казался громче. Он подскочил к окну, пристально вглядываясь в ночную улицу, освещенную оранжевыми светильниками, но так ничего и не увидел, хотя был уверен, что звук исходил именно оттуда, прямо от подножия крыльца его дома.
В конце концов, скрежет с глухим стуком затих, и Ехо во сне Мелифаро снова погрузился в мирную сонливую тишину. Он уже думал вернуться в постель и попытаться снова перескочить в сон с пляжем и дамами, как вдруг ощутил странный, неприятный холод. Повинуясь наитию, он обернулся. В дверях спальни висело большое черное облако. Нет, самое натуральное черное облако, густое, жуткое, клубящееся. Оно не двигалось и не рассасывалось, как положено приличному облаку или туману. Оно просто висело там. Несколько мгновений Мелифаро вглядывался в него. А затем произошло нечто еще более подозрительное: у облака появились глаза. Они просто выросли – или открылись, Магистры его знают, где они скрывались, – в верхней части, две вытянутых сверкающих, красных, как рубины, щели. Он и понял-то, что это глаза, только потому, что показалось, будто эти самые щели сверлят его взглядом.
А еще через мгновение облако начало двигаться. Оно опустилось пониже, и на ковер из общей массы вытянулось множество точно таких же черных дымчатых щупалец. Расползаясь в стороны, они медленно потянули своего владельца глубже в комнату. Сон начинал обретать очертания кошмара, и словно в подтверждение этому Мелифаро почувствовал, что окаменел. Он буквально прирос к полу, не в силах сдвинуться даже на сантиметр. Ну какой служащий Малого Тайного Сыскного Войска, тем более Дневное Лицо Почтеннейшего Начальника, так позорно застынет перед лицом опасности? Только во сне такое и было возможно.
Щупальца существа дрогнули, оно вдруг взмыло в воздух и с бешеным криком голодного хищника ринулось на ошалевшего Мелифаро. Тот наконец очнулся и в последний момент дернулся в сторону. Черное облако промахнулось и с размаху врезалось в окно, но не разбило его, а, словно дым, просочилось в щели. Мелифаро повезло чуть меньше: поскользнувшись на дрожащих от напряжения ногах, он рухнул на пол и ударился головой об угол столика.
Проснулся Мелифаро уже утром, в своей постели, совершенно здоровый, целый, но изрядно испуганный. Сон, как живой, стоял перед глазами. Мелифаро, конечно, был не из тех, кого пугали ночные кошмары – кроме одного, единственного и неповторимого Ночного Кошмара, – да и вообще его мало что пугало. Однако весь день, до самого вечера, его терзало дурное предчувствие, и в конце концов он дотерзался до похода к Джуффину если не за ответами, то хотя бы за успокоительным, даже если ради него придется использовать запрещенную магию.
Когда Мелифаро сдавленно умолк, недовольно потупившись и явно чувствуя себя глупо из-за дурацких страхов, я долгое время молчал. Он казался действительно испуганным и смятенным, и, честно говоря, мне было его ужасно жаль. Во-первых, такие кошмары и врагу не пожелаешь, даже если они и есть всего лишь кошмары. А во-вторых…
Во-вторых, мне было очень трудно сказать намучившемуся за день другу, что его мучения, возможно, и не были напрасны. Так мне подсказывала моя знаменитая интуиция, а я привык ей доверять.
– Так, – сказал я, больше чтобы просто что-нибудь сказать, потому что дальнейшие действия придумывал на ходу. Мелифаро с тревогой, словно арестант в зале суда, ждал моего приговора, уткнувшись носом в чашку с уже остывшей камрой.
Я попробовал представить себе, что это обычное дело и принес его не мой коллега и друг, а какой-нибудь чужой человек с улицы. Первым делом нужно было осмотреться и решить, стоит ли дело вообще того, чтобы его расследовать. То есть, убедиться в том, действительно ли это был сон, или моя звонящая во все колокола интуиция снова подкидывала мне работу.
– Так, – определившись, наконец повторил я. – Давай, собирайся, поедем к тебе. Так сказать, осмотрим место событий.
Мелифаро поднял на меня тяжелый взгляд.
– Ты что, Макс? Обижаешь! Думаешь, я там все с утра не осмотрел? Осмотрел, обползал, обшарил. Все на своих местах, даже смотри, вот! – он повернулся ко мне боком, сдвинув тюрбан и указывая пальцем на свой висок. – Даше шишки нет, а я во сне сильно приложился. И датчик молчит – никакой незаконной магии, даже выше второй ступени – ничего!
– Все равно поехали. Знаешь, как говорят на моей незабвенной родине? «Одна голова – хорошо, а две – лучше». Поехали.
Я поднялся.
– Последишь тут за порядком, Куруш? – чуть виновато спросил я и добавил, чтобы надавить на жалость, если буривух был вообще способен на такое чувство: – Сам знаешь, дружба – святое дело.
– Дружба – святое дело, – повторил Куруш, насупившись. А потом совсем нахохлился, распушился и пробормотал не терпящим возражений тоном: – Пирожных принесите.
Пообещав птице полдюжины пирожных, я, подталкивая Мелифаро, двинулся к выходу из Управления.
Часа три спустя мы вышли из огромного – по крайней мере, по моим меркам, – дома Мелифаро не солоно хлебавши. Честно говоря, предлагая осмотреть «место происшествия», я ничуть не желал оскорбить его и искренне верил, что Мелифаро, как сотрудник Войска и профессиональный, хоть и болтливый человек, произвел все необходимые проверки еще до того, как выпил утреннюю камру. По большей части я просто надеялся, что войду в его спальню, и меня снова посетит знакомое шестое чувство: я не буду знать, откуда оно взялось, но буду точно уверен, что оно совершенно верное.
Однако что-то с моим шестым чувством сегодня случилось не то. Единственное, что я понял: того, что напугало наше доброе Первое Лицо до потери самого дорогого в его жизни – чувства юмора, – в комнате не было. А «уже» или «никогда» – неизвестно.
Раздосадованные неудачей, мы брели по улицам Ехо. Все, что можно было обсудить, мы обсудили дома у Мелифаро, поэтому мы просто зашли поужинать, купили пирожных для коррумпированного буривуха и в чуть приподнятом, но все же по-прежнему нестройном настроении побрели к Дому у Моста.
Когда мы наконец добрались до места службы, уже совсем стемнело, и улицы Ехо залил оранжевый свет светильников. Наша половина дома была пуста. Мелифаро решил остаться на работе – по иррациональным или реальным, неважно, зато по вполне понятным причинам идти домой ему не хотелось. Я снова предложил ему свою постель и компанию двух здоровых жирных котов, которые могли послужить заслоном от любых кошмаров, благо всем троим предстояло сегодня ночью скучать без меня. Он невнятно отшутился, поблагодарил меня и удалился к себе в кабинет – меня терзало смутное ощущение, что он собирался до ночи мерить шагами комнату, а затем уснуть где-нибудь на креслах или вообще на стуле.
Однако сам я не успел даже повернуться, чтобы двинуться к себе. Дверь в коридор приемной громко хлопнула, и в Зал вошел человек. При первом же взгляде на него можно было понять, что вместе с ним в и без того не особо тихую жизнь сегодняшнего вечернего Малого Тайного Сыскного Войска вошли серьезные проблемы. Он был одет совершенно несвойственно для Ехо: темные расширявшиеся к бедрам штаны, заправленная в них белая рубаха, куртка из даже на вид дорогой, хорошо отделанной, но грубой кожи. Я почувствовал укол тревоги: на куртке у него была молния – предмет, не существующий не только в Ехо, но и во всем Соединенном Королевстве, равно как и вообще в Мире Стрежня. Или я начинал сходить с ума, или мои земляки потянулись сюда косяками.
Мужчина этот был очень молод: на вид ему было не больше восемнадцати лет по меркам моей родины, впрочем, утверждать это в Ехо значило проявить неслыханную тупость. Он был осунувшимся, бледным, как полотно. На руках, почти по локоть открытых засученными рукавами крутки, красовались легкие красноватые следы вроде ожогов. Он страшно шатался, с трудом находя опору под ногами, но не был пьян – скорее, абсолютно без сил.
Он открыл рот, но из горла его донесся только глухой хрип.
– По… Помогите… – наконец выдавил он, и вдруг споткнулся и всей тяжестью своего тела рухнул на пол, распластавшись на животе.
Меня словно ударило током. Вырвавшись из ступора, я уронил коробку со взяткой для буривуха и бросился к лежавшему ничком парню. Но не успел я сделать и пары шагов, как произошло еще нечто зловещее и, признаться, пугающее.
Над телом парня быстро поднималось маленькое черное облачко. Сочившийся из-под груди дым, словно смог пожара, собирался под потолком, пока не сплелся в крупное облако черного тумана. Я остолбенело смотрел на него. В верхней части показались две узкие алые щели. Тварь зыркнула на меня холодящим кровь взглядом и, резко нырнув вниз, хлынула под дверь. Я снялся с места и подбежал к лежавшему на земле человеку, уже каким-то даже не шестым, а седьмым или десятым чувством зная, что он мертв.
Из своего кабинета показался ошарашенный грохотом Мелифаро. Приготовленная сдавленная шутка – тень временно утерянной привычки, – застыла у него на языке, когда он увидел сэра Макса, Смерть на Королевской службе, над свеженьким трупом парня в одежде другого Мира. Думаю, если бы челюсть Мелифаро не крепилась так надежно к его черепу набором жил, мышц и кожи, она упала бы на пол.
Утекающий под дверь хвостик черного дыма он так и не заметил.
А я ведь почти поверил в сон Мелифаро. Почти.
Через двадцать минут прискакали все поднятые по тревоге служащие Тайного Сыска, и первым из них примчался Джуффин – он что, ночевал где-то поблизости? Потому что я никогда в своей грешной жизни не поверю, что он гнал амобилер со скоростью, доходящей до моих безумных сорока километров в час. Или сэр Джуффин Халли умел телепортироваться, но не торопился делиться со мной этим великим знанием?
Увидев труп на полу посреди Общего Зала, наш начальник неожиданно расхохотался, заставив подпрыгнуть нервного забившегося в угол Мелифаро. После того, как я без особой радости сообщил ему, что сон его сном не был вовсе, бедный мой друг окончательно загрустил.
– Убийство с доставкой на дом! – провозгласил Джуффин, отсмеявшись. – Вам настолько лень выходить из дома? Ну, и кто у нас свидетель?
Я вздохнул.
– У вас целых два свидетеля, Джуффин, – сказал я, кивнув на Дневное Лицо и себя.
Повинуясь быстрому жесту Джуффина, мы с Мелифаро вошли в кабинет. Начальник закрыл за нами дверь и уселся за свой стол, который по всем законам ночи должен был принадлежать мне. Делать было нечего, я плюхнулся в кресло и вдруг почувствовал себя очень усталым. На беднягу Мелифаро смотреть было вообще жалко, и я не мог себе представить, чтобы ему пришлось еще раз повторять свой рассказ, тем более сейчас, когда он знал, что все произошедшее ни сном, ни больной фантазией не было.
– Ну что, мастер дурных предчувствий, дырку над тобой в небе, притянул ты нам несчастье? – буркнул Джуффин в мою сторону, очевидно, припомнив недавний разговор. – Рассказывайте.
Я бросил еще один взгляд на Мелифаро, а затем – на Куруша, старательно доедавшего последнее заслуженное пирожное.
– Признаться, у меня нет сил, – вздохнул я, так и не дав вставить слова Мелифаро, открывшему было рот с лицом узника, ведомого на плаху. – Куруш, ты был здесь. Расскажешь Джуффину, о чем мы с Мелифаро говорили здесь этим вечером?
Очевидно, взятка моя пришлась как нельзя кстати, потому что довольный донельзя буривух даже задумываться не стал – просто сходу, лаконично, но дельно пересказал начальнику всю историю. За это время Мелифаро, кажется, наконец справился с первоначальным шоком и уже немного повеселел – даже самая неприятная правда иногда лучше неизвестности!
Когда Куруш закончил и деловито умолк, я, не дожидаясь приглашения, описал Джуффину приход неизвестного парня, старательно опуская свои подозрения о его принадлежности к другому Миру, но всячески давая Джуффину это понять. Мог бы, наверное, и не стараться, язык не ломать – наш Почтеннейший Начальник точно свою должность не за красивые глаза получил и дураком не был.
– Так, понятно, – Джуффин задумчиво почесал подбородок. – Тварь из дыма, говоришь.
– Что это такое, Джуффин? Никогда ничего жутче не видел.
К моему невиданному разочарованию, он пожал плечами.
– Представь себе, я тоже. Ты пока рассказывал, я через тебя на эту гадость взглянул, и ручаюсь, что, если в Мире и может существовать нечто подобное, никто с ним еще не сталкивался.
– А отчего умер этот бедолага? – спросил Мелифаро. – Вурдалаков в глотку этой гадкой твари, парню от силы лет пятьдесят.
Пятьдесять. Мальчишка, внешне годившийся мне в сыновья, оказывается, мог бы меня сыном назвать. И все же, по меркам Мира, это было слишком мало.
Джуффин барабанил пальцами по столу.
– Выясним, – коротко отрезал он, наверняка стараясь скрыть тот факт, что и этого он, хоть убей, не знает. Дело это начинало дурно попахивать, как сказали бы на моей утерянной родине, да и на фиктивной родине, наверное, тоже.
Из-за двери вдруг послышались шумные шаги, голоса. Они стремительно приближались. Дверь распахнулась, и в комнату влетел очередной незнакомец, по пятам преследуемый срочно вызванным по беспрецедентному поводу младшим служащим. Тот беспокойно посмотрел на Джуффина.
– Сэр Джуффин, простите, я пытался его задержать, но…
Незнакомец – между прочим, тоже тот еще фрукт, ничуть не хуже мертвеца, лежавшего сейчас в нашем Общем зале, – прервал его, порывисто взмахнув руками. Одет он был еще ужаснее. Пожалуй, самые ярые модники Ехо, даже привыкшие к странному виду туристов, хлопнулись бы в обморок при виде этого недоразумения. Длинный, угловатый и слишком уж активный для мужика с конечностями, которые летали в разные стороны, словно существуя отдельно от своего тела, он был одет в черные брюки, к вящему ужасу подогнутые у щиколоток, полосатую рубашку и зеленый пиджак. Самое жуткое, что на шее у него красовался галстук-бабочка. Ходячая карусель просто, только его и не хватало, дырку над ним в небе.
– Я прошу прощения за вторжение, но у меня срочное дело, и мне нужна… – протараторило это безумное существо, и вдруг запнулось, округлив на моего шефа зеленые глаза. – Стоп. Джуффин? Джуффин Халли?!
Он так порывисто всплеснул руками от восторга, что едва не снес тюрбан с головы совершенно ошалевшего Мелифаро. Впрочем, уже и я был готов с абсолютно чистым сердцем признаться, что этот день только становился безумнее, час от часу.
Джуффин несколько секунд пристально смотрел в лицо незнакомца, так и застывшего посреди комнаты с расставленными в стороны руками, словно ждал объятий. Я не был уверен, что мне не показалось, но всего на мгновение в глазах моего начальника мелькнуло глубокое изумление. Может быть, этот сумасшедший день просто окончательно свихнул мне мозги, кто знает.
Джуффин поднялся и коротким кивком дал разрешение уйти все еще беспокойно топтавшемуся за плечами незнакомца служащему. Тот поспешно ретировался, так же поспешно прикрыв за собой дверь. Я даже подумал, что он, скорее всего, забьется куда-нибудь в самый дальний и желательно самый темный угол и будет ждать справедливой кары начальника.
Джуффина все же боялись больше чем меня, даром что я носил мантию Смерти.
А потом произошло нечто такое, что я ненароком подумал, не сошел ли в самом деле с ума. Конечно, за почти год, проведенный в Ехо, после всего, что мне довелось тут пережить, я мог и перестать удивляться. Но время от времени это привычное, почти родное чувство возвращалось ко мне под действием тех или иных из ряда вон выходящих обстоятельств. Как правило, виновником был я сам – ну просто потому, что, казалось, о моих удивительных способностях ведали все вокруг, кроме меня самого. Иногда – мои коллеги из Малого Тайного Сыскного Войска. Но «я» все же преобладало.
Короче, Джуффин и неизвестный мужик в изумительном для Ехо костюме вдруг обнялись – и не просто обнялись, а громко хохоча и хлопая друг друга по спине, как старые, давно не видевшиеся приятели. Шеф, конечно, старался не так сильно, но этого вполне хватило, чтобы у меня отвисла челюсть, а несчастный Мелифаро так и вовсе выглядел, словно готов был вот-вот с размаху опуститься мягким местом прямо на пол. Пикантности ситуации придавало то, что подобное пылкое проявление дружбы было свойственно моей незабвенной родине, но никак не Ехо. И если незнакомец явно выглядел как нездешний, то где Джуффин успел подцепить привычку лобызаться с кем бы то ни было, оставалось загадкой. В последний раз я был так изумлен, когда передо мной раскрылась новая, веселая, бесшабашная и почти что безумная сторона обычно молчаливого и хладнокровного Шурфа Лонли-Локли. Но тому хоть было объяснение – забористый косяк марихуаны с моей уже вышеупомянутой незабвенной родины…
Джуффин и незнакомец в пиджаке наконец оторвались друг от друга, и мой шеф, надо отдать ему должное, тут же постарался вернуть себе толику достоинства – оправился и принял свое обычное сурово-внимательное выражение лица. Думаю, наши взгляды были достаточным доказательством того, что часть репутации нашего грозного Почтенного Начальника была безвозвратно утеряна.
Однако упорство не позволило Джуффину хоть как-то озадачиться этим фактом. Ни капли не смущаясь – или не показывая смущения, – Джуффин обернулся и с легкой улыбкой взмахнул рукой в сторону незнакомца.
– Сэр Макс, сэр Мелифаро, познакомьтесь с моим добрым другом. Доктор.
«Доктор» порывисто вытянулся, едва ли не щелкнув каблуками, закрыл рукой глаза и торжественно провозгласил:
– Вижу вас, как наяву!
От этого обычного, казалось бы, приветствия, мне неожиданно захотелось расхохотаться. Мужик сделал это с таким удовольствием, что сразу стало понятно: он получает от него истинное удовольствие, как любой турист от какой-нибудь туземной традиции. Мне это чем-то напомнило слово «отбой», которое я притащил с собой, и которое так хорошо прижилось в тесной компании нашей конторы и доставляло уроженцам Мира почти ребяческое наслаждение. Они теперь почти каждый разговор по Безмолвной речи заканчивали им, не только в беседе со мной, но и между собой.
Мы с Мелифаро, с трудом превозмогая одинаково раздиравшие нас любопытство и ошалелость, почти автоматически повторили привычный жест, и разговор снова потек в обычном ключе.
– Странное имя, – как всегда не стесняясь, в своей обычной манере ляпнул шутник Мелифаро.
«Доктор» пожал плечами.
– Ну, это скорее прозвище, чем имя, но другого нет, – не очень-то убедительно сказал он.
Я ему не поверил. Шестое чувство, стабильно отказывавшее мне сегодня весь день, вдруг взвилось и стало настойчиво долбиться в мозг: я всегда чувствовал, поверхностью кожи ощущал скрываемые тайны, а этот сумасшедший друг Джуффина был пропитан ими насквозь. Еще я точно знал – он действительно из другого Мира. Вот только точно не из моего.
– Доктор, дырку над тобой в небе, что ты здесь делаешь? – снова повернулся к нему Джуффин. Многозначительное молчание своих подчиненных он успешно игнорировал, видимо, решив, что потерянного не воротишь, и раз уж он испортил свою репутацию жестокого и беспощадного начальника, надо пользоваться ситуацией. – И почему сейчас? Умеешь же ты выбрать время.
– Время выбирал не я, Джуффин, – вздохнул Доктор, нахмурившись. – Я преследовал одну очень нехорошую тварь, сбежавшую из тюрьмы, но, увы, она ускользнула прямо у меня из-под носа и нырнула в щель между измерениями.
Джуффин вдруг растерял остатки своей веселости, нахмурился и бросил на нас с Мелифаро такой взгляд, что я понял – сейчас нас будут выгонять, чтобы посекретничать. Я постарался скорчить достаточно страшное лицо, чтобы начальник понял, что уходить мне совсем не хочется. Я не имел ни малейшего представления, о каких измерениях идет речь, но слово «щель», на мой взгляд, могло означать только одно, и мои подозрения подтвердились, когда Джуффин развернулся и осторожно хлопнул Мелифаро по плечу.
– Давай-ка ты домой. – Он улыбнулся. Я хорошо знал эту улыбку: Джуффин Халли использовал ее, чтобы смягчить кажущуюся резкость своих слов, чтобы и без того испереживавшийся за сегодня Мелифаро не подумал, будто его гонят, хотя это было именно так. – Ты у нас Дневное Лицо, нечего тебе здесь ночью делать.
– Но, Джуффин… – Все же моему другу удалось побороть таинственные чары Джуффиновской улыбки. – Я к этому делу тоже причастен. Может, даже больше других!
– Ладно, – Джуффин залез в хорошо знакомый мне ящик стола, нацедил из невидимой бутылки в маленькую рюмку пару глотков бальзама Кахара и протянул Мелифаро. – Хочешь помочь – иди помоги с телом. Попробуй определить, от чего наш незадачливый умер. А это, чтобы ты не дайте Магистры с ног раньше времени не свалился.
Получив добро на участие в деле, Мелифаро даже приободрился. Он залпом выхлебал бальзам, бодро развернулся на пятках и уже совсем в хорошем настроении выскользнул из кабинета.
Когда дверь за ним закрылась, Джуффин снова стер улыбку с лица и опустился за стол. Доктор бросил в мою сторону любопытный взгляд, но Джуффин, должно быть, что-то сообщил ему по Безмолвной речи, потому что тот вздернул брови, глянул на моего начальника и, равнодушно пожав плечами, опустился в кресло. Я уселся тоже. Во мне проснулось странное, почти ребяческое любопытство. Такое бывает, когда к родителям приходит незнакомый человек и начинает обсуждать с ними всякие важные вещи – ты неизменно чувствуешь себя в центре какой-нибудь невероятной тайны.
– Так, – голос Джуффина звучал резко. – Ты хочешь сказать, что у меня здесь под боком бродит какая-то чужеродная тварь и убивает честных людей?
Доктор вскинул руки в защитном жесте.
– Честное слово, в этот раз я не виноват, я просто следовал за ней по пятам и прибыл на несколько секунд позже!
– А кто тогда виноват?
Доктор вздохнул и опустил руки.
– Салли Герберлайн Младший, – ответил он и кивнул в сторону двери. Доктор говорил быстро, даже поспешно, то заговариваясь, то очень точно и четко. Он словно придумывал слова на ходу. – Ваш неудачливый клиент на полу в зале. Существо, которое его убило, называется Морок. Оно очень опасно, очень жестоко и очень голодно. Всегда. Несколько столетий его держали в тюрьме повышенной строгости – покрепче вашей Холоми, поверь мне на слово, – на очень строгой диете. Это его-то, самое голодное существо во Вселенной. Я говорил им, что это не приведет ни к чему доброму, но меня не слушали – опять. Так и получилось. Долгие годы Морок вел себя удивительно спокойно. Не буянил, не рвался, прилежно кушал все, что ему приносили. Оказалось, он просто копил силы. И однажды просто вырвался из тюрьмы, сожрал всех охранников, большую часть заключенных и скрылся.
– Насколько я знаю, ты не тюремщик и никому не служишь. С чего ты во все это ввязался?
Доктор пожал плечами с печальной улыбкой.
– Ты же меня знаешь, Джуффин. «Мы в ответе за тех, кого приручили». – Я усмехнулся, услышав знакомую присказку из родного Мира, Доктор с интересом на меня оглянулся, но Джуффин не увидел в его словах ничего необычного – как и полагается жителю Ехо. – Я чувствую свою вину за все потерянные жизни. Может быть, косвенную, но все же. К тому же, кроме меня, некому.
Они покивали, и я снова ощутил укол какой-то тайны.
– В общем, – через мгновение тишины, больше походившей на минуту молчания, продолжил Доктор, – я бросился в погоню. Сначала, увы, пришлось идти по хлебным крошкам – по мертвецам, я имею в виду. Потом я наконец его нагнал. Долгое время Морок или не замечал меня, или не обращал внимания. Он слишком увлекся охотой и едой. Его последней жертвой стал бедняга Герберлайн. Увы, это был не лучший выбор, и опасный: народ Салли известен способностью перемещаться между измерениями… между Мирами, – пояснил он, увидев мой вопросительный взгляд. – А Салли возьми, да и начни скакать туда-сюда. Но от голодного Морока избавиться не так-то просто. Он прицепился к Салли и исчез вслед за ним. Мне перемещаться между Мирами не так просто, так что они успели пройти около четырех миров, прежде чем я их наконец вычислил… Здесь.
– У дома Мелифаро, – догадался я. Доктор кивнул. – Так почему же он был так уверен, что ему все приснилось?
– Я подоспел вовремя. Когда я ворвался в комнату, ваш друг лежал без сознания, а Морок готовился его съесть. Увы, я слишком торопился и не успел закончить настройки своего оборудования, так что получилось Морока лишь отогнать. Пришлось потратить еще немного времени, чтобы привести вашего Мелифаро в более-менее живое состояние.
Он немного виновато посмотрел на Джуффина.
– Честно говоря, я надеялся, что успею разобраться с Мороком прежде, чем ты меня заметишь. Пойми меня правильно, Джуффин, я всегда рад встрече, но…
Джуффин остановил его благожелательным жестом руки.
– Забудь, Доктор.
– Ладно. Покинув дом Мелифаро, я снова пошел по следу Морока. Я очень боялся, что он найдет Салли, и они снова исчезнут. Однако след привел меня сюда.
– Но ты опоздал, – договорил за него Джуффин. – Ну что ж, Доктор. По-видимому, этот Морок никуда теперь не денется. Придется нам снова работать вместе. Раз эта тварь прошла через Хумгат, нам без твоей помощи не обойтись.
Доктор устало покачал головой.
– Все не так просто, друг мой. Раса Морока способна просачиваться в Щели между Мирами. Это требует от них колоссальной энергии, но в случае необходимости и при отсутствии голода они могут сбежать. Но, скорее всего, Морок, пока не окажется в непосредственной смертельной опасности, и не захочет покидать ваш Мир. Здесь для него шведский стол.
Я посмотрел на Джуффина и поймал его довольно удивленный взгляд.
«Вы что-нибудь поняли?» – не удержался я и спросил его на Безмолвной речи.
«Нет», – честно признал он. – «Но это Иномирные твари, они могут жить по законам, вообще не действующим у нас».
– Что это еще значит? – спросил он между тем, обращаясь к Доктору.
Тот вдруг поднялся.
– Пойдем, взглянем на вашего мертвеца, сделаешь кое-какие выводы, а потом я все объясню.
И мы вышли в Общий Зал.
Суета в Общем Зале уже улеглась. Младшие служащие, которые по большей части прибежали поглазеть на невидаль – труп, прибредший прямо в штаб-квартиру Тайного Сыска, случался не каждый день, – были отосланы назад. Труп «иномирца», как я с удовольствием называл про себя нашу жертву, все еще лежал на полу посреди комнаты, но его уже обыскали под пристальным вниманием Шурфа Лонли-Локли – единственного, кроме шефа, из всех служащих Сыска, который знал правду о моем происхождении и мог сделать правильные выводы относительно содержимого карманов. В нескольких шагах от него стояла босиком на ковре леди Меламори, сосредоточенно вглядываясь вдаль. Когда мы вошли, она оторвалась от стены и повернулась к нам, не без интереса оглядев Доктора.
– Ну что у тебя, леди? – позвал Джуффин, широко шагая к телу.
– Джуффин, я... – она шагнула навстречу и вдруг осеклась и подскочила, как ошпаренная. Ее взгляд метнулся к Доктору, но тот, словно ничего и не заметил, с интересом следил за движением рук Лонли-Локли, что-то колдовавшего над трупом. Взгляд Меламори заставил меня поежиться: такой испуганной я видел ее лишь раз, и то тогда я был больше сосредоточен на спасении себя от ее же весьма агрессивно настроенных ног, раздававших мне пинки, которые я, признаться, забыл нескоро. Мастер Преследования кинулась надевать сапоги, а я, пользуясь моментом, подошел ближе.
– Ты в порядке?
Она вскинула голову, но улыбнулась, увидев меня. Это была невероятно приятная улыбка – прямая и дружелюбная, а вовсе не та натянутая, которую мне пришлось лицезреть после нашей встречи в Квартале Свиданий. Меня неизмеримо грела мысль, что после моего превращения в женщину мы наконец потеплели друг к другу. «С тех пор, как он стал трупом, он сделался человеком», ага.
– Да, – ответила она чуть быстрее, чем надо было, чтобы я поверил, и сразу поняла свою оплошность. – Нет. Этот человек... он кто?
Я проследил за ее подозрительным взглядом и тоже уставился на Доктора. Он уже мило беседовал с Шурфом, и тот отвечал – и улыбался! В ему одному, Шурфу, присущей манере поднимать лишь самые уголки губ, но и это было великим благом, я знал это по себе. И Шурф, наш осторожный, насквозь логичный, прямолинейный и ко всему готовый Шурф – улыбался этому Доктору спустя две минуты после встречи.
Мой мир рассыпался в прах.
– Доктор. Он друг Джуффина, – уклончиво отозвался я. Собственно, кто этот Доктор такой, я и сам не до конца понимал. Но Джуффину я верил – где бы я был, если бы не верил ему безоговорочно и окончательно?
Меламори взглянула на меня.
– У него след горячий, словно раскаленные камни, Макс, – прошептала она, оглядываясь на нашего нового знакомого. – И это я его всего лишь задела. А если бы решила встать на след... думаю, я бы сгорела.
У нее было такое тревожное лицо, что мне захотелось утешительно обнять ее за плечи, но я решил, что Меламори этого не одобрит, и просто осторожно коснулся ее руки.
– Ну что, Меламори? Вы закончили там секретничать? Я жду! – нетерпеливо прикрикнул на нас Джуффин, и Меламори, едва ли не подпрыгнув, устремилась к нему.
Глядя на ее дерганую походку, я не без тревоги подумал, что такими темпами весь отдел превратится в невротиков.
– Что у тебя? – повторил Джуффин, когда мы подошли ближе.
Она пожала плечами.
– Сожалею, Джуффин, но убийца следов не оставил. Вообще никаких, – она казалась расстроенной.
Откуда-то из воздуха материализовался неприлично радостный Мелифаро, которого действие бальзама Кахара, судя по всему, еще не совсем отпустило. Он врезался между мной и Меламори, повиснув на наших плечах.
– Ну что ты, незабвенная, не расстраивайся! Ну хочешь, достану тебе дельце у Бубутиных ребят? Встанешь на след, поймаешь мерзавца – им польза, а тебе удовольствие!
Меламори одарила его благодарной улыбкой, но вывернулась из-под его руки.
– Так, леди, – задумчиво распорядился Джуффин, явно тайно лелеявший план всех нас поскорее отсюда убрать без лишних подозрений и хлопот. – Ты нам уже ничем не поможешь, так что брысь домой, спать. Мелифаро, проводи даму. Шурф, пошли зов Кофе Йоху, пускай пошерстит в городе об этой дымчатой твари, только тихо, нам лишняя паника в Ехо не нужна.
Лонли-Локли, кивнув, поднялся с корточек и удалился. Помедлив мгновение, обиженный на то, что его все-таки отсылают, Мелифаро все же развернулся, галантным жестом пригласил Меламори к выходу и тут же убежал следом. Слава славой, а дамы – первым делом. Я поймал себя на том, что смотрю, как они уходят вдвоем, скрепя сердце.
– Макс, – услышал я и на мгновение испугался, что шеф ушлет и меня, и даже приготовился сопротивляться. В конце концов, речь шла о других Мирах. А мне казалось, что я имею к этому первейшее отношение. К моему счастью, Джуффин поманил меня к себе.
– Труп твой, тебе и смотреть, – назидательно провозгласил он. – Давай, взгляни. Поспрашивай его вещички, если хочешь. Нам нужно узнать все, что только можно, о том, как он умер, а если повезет, – еще и о том, где его убийцу искать.
Я подошел, ворча про себя что-то о Докторе, который знал очевидно больше, чем говорил, и явно устраивал нам какую-то проверку – совсем как Джуффин в свое время устроил мне проверку в Холоми. Тогда он сутки придерживал информацию, ожидая, пока я додумаюсь до правильного вопроса. Хорошо, что я не совсем идиот – а то бы дядька так и помер от старости, не дождавшись. Но я все же послушно уставился на свой... тьфу, дурацкие все-таки шутки у Почтеннейшего Начальника.
Начать я решил все же с его вещей – и правильно сделал, одной бесполезной задачей меньше. Вещи его было какие-то полумертвые, неразговорчивые и вообще полубезумные. Ничего полезного – по крайней мере, чего бы я не знал, – мне сообщить они не смогли. В конце концов, я мысленно плюнул на них и вернулся к трупу и присел рядом с ним на корточки.
Джуффин и его приятель что-то тихо обсуждали в стороне, но я не слушал. Я смотрел на нашего незадачливого туриста и чувствовал, что мне его жаль. Не так жаль, как обычно бывает жаль любую жертву жестокого убийства или трагического несчастного случая в Ехо. Как-то иначе.
Я продолжал смотреть в его лицо, и с каждой секундой чувствовал себя все более усталым, растерянным и старым. Дошло до того, что я даже ощутил ломоту в костях. Спина неумолимо гнулась, пальцы начинали дрожать, а сердце – спотыкаться, словно у девяностолетнего старика. Ну, или, по меркам Ехо, у трехсотлетнего. На этом этапе мозг все-таки включился и отогнал наваждение. Это был не я. Я молодой мужик, еще пацан. Но кто же тогда? Кого это я почувствовал, глядя на бледные останки неудачливого гостя Ехо, который и сам выглядел младше меня?
Из раздумий меня вырвала тяжелая рука, с размаху опустившаяся на плечо. Окончательно вернувшись в свое – молодое и здоровое – тело, я увидел внимательный взгляд Джуффина.
– Ну, чего насмотрелся? – Шеф, как всегда, почувствовал мои сомнения. – Давай, выкладывай, проницательный мой. Чего тебе понарассказал наш мертвец?
Я бросил еще один взгляд на нашу жертву и вдруг, ни с того ни с сего, брякнул:
– Он не умер.
Сказать, что на меня уставились все глаза, значило ничего не сказать. К внимательному, удивленному и проникновенному взгляду Джуффина я привык уже давно. Как и всегда, когда я обнаруживал свою дивную, необъяснимую никакой наукой никакого Мира интуицию и странную, вывернутую наизнанку логику, он гордо сверлил меня лучистыми глазами, словно говоря: «Ну-ну, давай-давай, что ты еще придумал?» Гораздо больше меня удивил взгляд – ну ни дать ни взять профессор, сделавший невозможное открытие! – этого Доктора. Он не скрывал глубочайшего изумления, словно перед нами, растянувшись на ковре, лежало чудо света, понять природу которого не мог никто в Мире. Ни в одном из миров. А я вот смог, исключительный такой.
Я почувствовал странное веселье и решил добить обоих контрольным в голову:
– Он и не жил.
Повисшую тишину, в которой я внезапно обнаружил на лице Джуффина совершенно непривычное выражение – недоумение, – прервал мягкий и улыбающийся голос его друга:
– Хороший у тебя парень, Джуффин.
Шеф обернулся к нему.
– Так что, он прав, что ли? Давай, не тяни, устал я уже с вами.
Доктор пожал плечами.
– И да, и нет. Ваша жертва погибла не от того, что вы называете магией, – Доктор присел рядом с трупом, который, по моему необъяснимому мнению, и не умирал, на корточки и достал из внутреннего кармана пиджака какой-то предмет, напоминавший длинную трубку с огоньком на конце. Сначала я подумал, что это нечто вроде наших детекторов, определяющих ступень использованной магии – хотя какие к грешным Магистрам ступени, наши детекторы упорно молчали, повесив стрелки на нуле. Это я проверил раза три –сразу после смерти жертвы и еще дважды перед самым приходом Джуффина. Однако мужик нажал на трубке кнопку, огонек на ее конце вспыхнул, и из недр ее послышался дребезжащий звук. Доктор странно посмотрел на свое устройство и снова убрал его в карман. Поднялся и глянул на нас.
– Знаете, сколько вашей жертве лет? – задал он самый странный вопрос. Я тупо моргнул. За недолгий строк, что я провел в Ехо, я так и не научился определять возраст его жителей. А этот умник предлагает определить возраст мужика вообще непонятно из какого Мира? Доктор ответа дожидаться не стал. – Тысяча сто семнадцать.
Кажется челюсть у меня со стуком шлепнулась на пол, хотя я не уверен, не было ли это плодом воображения.
– Это нормально для выходцев из его Мира так выглядеть в таком почтенном возрасте? – спросил я.
– Почтенном? – Доктор усмехнулся. – Да по меркам его народа он только вошел во взрослую жизнь. Хотя нет, для тысячи лет он выглядит слишком уж молодо. К тому же тысяча с лишним ему была, когда я впервые увидел. А сейчас – от силы лет пятьдесят.
Ну, теперь моим ощущениям нашлось хоть какое-то объяснение. Это если на минутку забыть, что этому объяснению требовалось еще одно объяснение.
– Я почувствовал себя старым, – повернулся я к Джуффину. – Совсем дряхлым. Мне кажется, на минуту мне было тысяча сто семнадцать лет.
Доктор весело улыбнулся, убрав руки в карманы брюк и раскачиваясь с носка на пятку.
– Слушай, может, ты и Морока найдешь? Тогда все проблемы разом решим.
Я усмехнулся. Этот Доктор внезапно начал мне нравится.
– Я крут, Доктор. Но не настолько.
– Ну, попытка – не пытка.
– Доктор, – я еще раз глянул на покойного Салли Герберлайна Младшего, нащупывая медленно проявляющуюся догадку, – чем, вы говорили, кормили эту штуку в тюрьме?
– Молодец, Макс, – кивнул Доктор. – Я не говорил.
Он отошел и плюхнулся на опустевший стул Лонли-Локли. Вид у него был как у профессора, собиравшегося прочесть длинную заумную лекцию.
– Мороки, на самом деле, по-своему удивительные существа. Это порождения утерянного времени – крупиц неразрешенных парадоксов, миллисекунд, вырванных из чужих жизней. Со временем эти организмы начали развиваться, расти, находить другие пути пропитания. Через несколько тысяч лет они научились добывать пропитание более агрессивным способом – пожирать истекшее время своих жертв.
Честно говоря, у меня голова шла кругом. Изо всех сил стараясь, чтобы рожа моя выглядела как можно менее тупо, я разыскал второй стул и уселся, пытаясь следить за мыслью Доктора, хотя полет ее был более чем быстрым.
– «Истекшее» время? – Джуффин задумчиво почесал подбородок. – Каким образом?
Я не мог не улыбнуться. Это было изумительное чувство – слышать, как Джуффин задает вопросы не для того, чтобы подтолкнуть к верным выводам, а потому, что не знает ответа. Мне даже было наплевать, если он заметит мое злорадство и потом будет мстить. Это того стоило.
– Время, прожитое человеком, в каком бы измерении он ни жил, как бы короток или бесконечен ни был его век, не проходит и не исчезает, как верят многие. Оно остается с ним – в возрастных изменениях, накопленных воспоминаниях, усвоенном опыте. Морок пожирает все это. Он пожирает прожитые годы, заставляя жертву молодеть. И это даже было бы хорошо – кто не хочет быть вечно молодым, правда? – если бы не одно но: вместе с годами он поглощает и все, что они приносят. Человек лет шестидесяти, потеряв сорок лет жизни, никогда не вспомнит своих детей и внуков, забудет все, чему научился за эти сорок лет. И это – если ему повезет, и он вообще останется жив.
Я решительно отогнал от себя мысль о смерти, которой умирали жертвы Морока, хотя подсознательно это понял и ужаснулся.
– Почему же умер сэр Герберлайн? – спросил я. Объяснения Доктора еще не полностью устаканились в моей многострадальной голове, но, грешные Магистры, меня захлестнуло любопытство! – У него же оставалось в запасе еще несколько десятков лет.
– Шок, – коротко пояснил Доктор, пожав плечами, словно это было нечто само собой разумеющееся. – Его тело просто не выдержало потери более тысячи лет.
«А что такое шведский стол?» – вдруг спросил меня Джуффин по Безмолвной речи. Я даже слегка смутился от неожиданности.
«Почему вы меня спрашиваете?»
«Потому что по глазам вижу, что ты знаешь. А его спрашивать не хочу. Если Доктор разговорится – его не заткнешь».
Я кое-как объяснил Джуффину все прелести обжираловки под галантным именем «шведский стол». Мне кажется, он был впечатлен. Я даже задумался о последствиях этого нового знания. Джуффин всегда узнавал о моем родном Мире только самые жуткие вещи. Наконец нашлось хоть что-то, что ему должно понравиться. Неровен час в одном из трактиров Ехо обязательно появится такая услуга…
От Доктора, конечно же, наши махинации не скрылись, несмотря на то, что говорить я старался как можно быстрее. Он усмехнулся.
– Понял теперь про шведский стол?
Джуффин кивнул.
– Понял. Маги Семилистника – да и изгнанные Магистры во всех провинциях Соединенного Королевства – нередко доживают до семиста-восьмиста лет. Чем старше жертва, тем больше еды для Морока. Ему тут должно понравиться.
Я понял, что хуже, наверное, могла быть только гибель Мира.
– Не нравится мне все это, Джуффин. Его надо срочно найти.
– Согласен с тобой, Макс.
Дверь в коридор открылась, на пороге белела мантия Шурфа. Он оглядел нашу честную компанию, рассевшуюся на пикник вокруг мертвого тела иноземца, с таким ледяным спокойствием, что я в очередной раз удивился: какой запас выдержки был у этого замечательного человека!
– Сэр Кофа приступил к работе, сэр Джуффин, – с невозмутимостью хорошего автомата отрапортовал он. – Он отчитается утром.
– Спасибо, Шурф. – Джуффин устало вздохнул. – Иди домой. До завтра ничего нового мы не узнаем.
Лонли-Локли кивнул и послушно удалился.
– Я уже вызвал служащих, они пристроят нашего бедолагу в подвале. Теперь, прежде чем мы разойдемся по домам, последний вопрос. Как эту тварь искать и как ее ловить?
Доктор поднялся.
– Ловить ее нетрудно, достаточно иметь нужные средства, а они у меня есть. Мне понадобится ваша помощь, но это детали. А поиском для меня уже занимается один человек, ваша магия тут все равно не поможет. Так что вы и в самом деле можете идти отдыхать, а я свяжусь с тобой, как только что-нибудь появится.
Мы подождали еще несколько минут до прихода младших служащих Сыска – не оставлять же тело посреди зала, бедному Курушу для компании, – и все втроем выдвинулись на улицу. Мы плелись под рыжеющими фонарями, каждый молча о своем. Временами мне казалось, что Джуффин и Доктор продолжают разговор на Безмолвной речи, причем разговор довольно жаркий: раза два они переглянулись, прожигая друг друга дгучими, недовольными взглядами. Еще я почему-то все время чувствовал на себе взгляды, хотя они ни разу даже не повернулись в мою сторону. Лично я уже старался вообще ни о чем не думать – в голове у меня взорвался мощный фейерверк, оглушающий и ослепительный, и я без особой надежды ожидал, что эффект его просто рассосется к утру, и я смогу войти в игру как новенький, и даже показать класс. Ну, или хотя бы соображать на более-менее приличном уровне.
Продолжение в комментариях.
Вопрос: Лайк?
| 1. Лайк! | 4 | (100%) | |
| Всего: | 4 | ||
@темы: crossover, макси, Doctor Who, Лабиринты Ехо, рейтинг G - PG-13, fanfiction
